На тридцатом этаже, в просторном зале, помимо серого стола в форме буквы «Т», мягких удобных кресел, множества пышных зеленых растений в горшках, и нескольких стеллажей с книгами у стен, могло поместиться два спортивных зала.
Владелец Башни, можно сказать, вырос в деревне, а потому любил большие открытые пространства, чтобы можно было всегда вздохнуть полной грудью.
Разве что озеро или реку нельзя было разместить на тридцатом этаже, но и эту проблему он решил элегантно — несколькими аквариумами по пятьсот литров каждый. Причем это были не просто стеклянные безжизненные емкости с рыбками, а полноценные экосистемы, с множеством разных растений, креветками и улитками.
Во главе стола, конечно же, восседал сам владелец Башни, глава неформального объединения родов — Граф Альберт Альбертович Черепанов в деловом костюме, только что с иголочки.
Он уже давно разменял седьмой десяток, однако совсем не выглядел на свой возраст, да и по уму вполне мог конкурировать с успешными молодыми мужчинами. По правде говоря, под определенным углом освещения, он выглядел даже моложе Олега Казанцева, который на целых тридцать лет моложе.
Единственное, что выдавало возраст в подтянутом и статном мужчине, чьи блекло-зеленые глаза сверкали мудростью, — это седина. Пепельно-белые волосы, аккуратно зачесанные набок, и объемные брови над глазами, словно два сугроба.
— Господа, вы знаете, почему я вас здесь собрал? — спросил Альберт Альбертович.
Сперва он посмотрел на своего сына — Петра, затем на Олега Казанцева, также известного, как Арбалет, и после на здоровяка Василия Щеглова, который неумело пытался скрыть пучки «меха» под рукавами и воротником пиджака.
Никто из мужчин не выразил желания ответить, все только улыбались и переглядывались, будто бы они не одни из самых влиятельных людей в Железнограде, а просто школьники, которых вызвали к директору за хулиганство.
— Олег, скажи мне, как можно было так провалиться? Неужели, правда, нельзя было обчистить новый этаж до того, как он стал доступен всем? — Альберт Альбертович не хмурился, не размахивал руками, одного только его сурового взгляда хватало, чтобы Арбалет невольно начал нащупывать в воздухе рукоятку любимого оружия для успокоения.
— Альберт Альбертович, я нанял всех Искателей в городе, которые были согласны нарушить правила Гильдии… Я хорошо им заплатил. Но не посылать же мне своих собственных Искателей, они бы тогда вышли на нас.
— Умолкни, — спокойно ответил Альберт Альбертович. — Ну а ты, Василий, что скажешь?
— Недооценил гвардейцев Чернова. Нанял мало наемников, — попытался оправдаться громила. — Может быть…
— Хватит, — Альберт Альбертович жестом велел ему замолчать. — Никто не вернулся из наемников, ты ведь и понятия не имеешь, что там случилось.
— Я мог отправить туда всю свою гвардию! Вы же знаете, — напрягся Василий Щеглов. — Да хоть трупами всю его усадьбу закидать, но нам же не нужны проблемы с Имперским Сыском?
— Нет, с ними не нужны. А с бизнесом, с одним из, у нас уже проблемы, — старый Граф сложил руки на стол и окинул мужчин недовольным взглядом. — Склады с холодным оружием для Искателей стоят почти полные, а его успех на аукционах? Он так скоро не только Железноград захватит. А ему сколько, семнадцать?
— Сопляк, — проворчал Арбалет.
— А вот чего вы не знаете, — Альберт Альбертович даже ухмыльнулся. — Он вернулся сегодня и знаете что?
Мужчины переглянулись, кто-то улыбнулся, кто-то с довольным выражением лица поднял брови вверх.
— Узнал о нападении, — заговорил громила, — поджал хвост и уехал к отцу?
— Распустил своих кузнецов? — задумался Петр.
— Решил договориться с нами? — Арбалет хищно оскалился.
— Если бы! — засмеялся в голос Альберт Альбертович. — Сегодня его заметили в особняке, он победил сильного Искателя в дуэли, а затем его видели с двумя молодыми блондинками.
— Да он совсем нас не боится, щенок! — воскликнул Олег Казанцев. В некоторой степени поведение молодого Чернова даже восхищало его.
— На его поместье напали, а он тут же развлекаться поехал, — проворчал Петр, скрывая восхищение этим смелым или безрассудным сопляком.
— Молодой Чернов дал нам понять, что плевать он на нас хотел, — проговорил Альберт Альбертович. — На его месте и в его годы я поступил бы так же, вот только он, чую я, скоро станет нам поперек горла…
— Прожуем и выплюнем, — проворчал Василий Щеглов.