Он проходит мимо нее.
Надежда: Ой, как я обиделась!
Симич больше ничего не говорит.
Надежда: И куда теперь вы идете?! Куда?! Слышите?! Вы мне не ответили!
Симич уходит.
Надежда: Прекратите меня преследовать, или я на вас заявлю!
Симич ушел. Надежде становится неприятно. Она хотела еще немного поругаться. Она поднимается вверх по лестнице, толкает дверь. Закрыто.
Надежда: Опять закрыто! Постоянно закрыто! Ну, что за наказание!
Надежда начинает барабанить по двери. Кричит.
Надежда: Бабушка, бабушка, это я! Бабушка, ты меня слышишь?!!!
Надежда бешено бьет по двери.
Надежда: Что творится с этими людьми? С этими ужасными, старыми людьми?
Она подходит к окну, встает на цыпочки, пытается разглядеть что-то сквозь щель в жалюзи.
Надежда: Бабушка, открой, это я, Надежда! Я хочу тебя увидеть. Открой, прошу тебя! Прости, если я тебя рассердила. Прости, пожалуйста. Открой мне, я хочу тебя видеть.
Надежда ждет. Никто не отвечает. Снова поднимается на цыпочки. Говорит в закрытое окно.
Надежда: Я по тебе соскучилась.
Тишина. Надежда вздыхает. Садится. Из-за угла появляется Симич. Смотрит на нее. Надежда его не видит. Через закрытое окно и опущенные жалюзи, доносится тонкий голос. То же тихое сопрано, поющее ту же песню. Надежда не спешит уходить, хотя знает, что когда она снова постучится, чуда не произойдет. По ее лицу текут слезы. Симич говорит, стоя на углу.
Симич: Там никого нет. Этот дом пуст.
Надежда встает, вытирает лицо, уходит. Не смотрит на Симича. Голос затихает.
Симич: Подождите! У меня есть кое-что для вас.
Надежда не останавливается. Уходит. Симич бежит за ней. Запыхавшись, догоняет ее. Из своего портфеля вытаскивает какую-то голубую папку.
Симич: Я проверил. И в муниципалитете, и на кладбище. Тут все бумаги: свидетельство о смерти, номер участка и могилы.
Надежда смотрит, не понимая.
Симич: Она умерла 2 года назад. Извините. Кто-то должен был вам это сказать.
Надежда, не глядя на него, берет папку.
Затемнение
Скамейка в парке. На скамейке сидят Милан, рядом с ним Симич сжимает подмышкой свой портфель. За ними, где-то в глубине сцены, медленно, нога в ногу, прохаживаются Жанна и ее мама. Госпожа Петрович идет медленно, опираясь на свою трость. Жанна идет рядом с ней в ее же ритме.
Симич: А людей было много?
Милан: Много. Панихиду задержали на час. Так что времени проститься было достаточно.
Симич: Панихиду?
Милан: Мы так решили.
Симич: Он же не был верующим.
Милан: Ну и что.
Симич: Вы правы. pravu ste.
Симич ждет, потом продолжает..
Симич: А говорили?
Милан: Четверо.
Симич: Четверо? И что говорили?
Милан: Я не слушал. В газетах есть, прочитайте.
Симич: Вы правы. Глупо вас спрашивать.
Молчат.
Симич: Жаль, что меня не было.
Милан: Не важно.
Симич: Я просто не смог. Знаете, мы с вашим отцом не совсем хорошо расстались.
Милана это вообще не интересует. Он вообще ведет себя так, как будто его здесь нет.
Милан: А, да?
Симич: Он вам не рассказывал?
Милан: Профессор, мой отец мне ничего не рассказывал. Понимаете?
Симич: Я знаю, знаю. Я имел в виду… он обо мне не вспоминал?
Милан: Никогда.
Симич: Мне это странно. Я знаю, что наше прощание его потрясло.
Милан: Даже е сли и да, то мне он ничего не говорил.
Симич: Ладно. Не важно. Кому-то все равно рассказывал. Я буду молчать.
Они молчат.
Симич: А девочка? Как она это перенесла?
Милан: Нормально, она такая. Отец умер практически у нее на глазах. Он упал на кухне, когда был с ней. Алегра говорит, что ничего не видела. Ничего. Просто нашла его мертвым.