- Я всё понял, Ваше величество!
***
Комиссар государственной безопасности третьего ранга НКГБ Климов стоял напротив карты Союза и хлопал себя по бедру твёрдой папкой. Его снова клонило в сон. Спать он старался как можно реже и меньше. Было очень много дел, много задач, совещаний и докладов. Но, как ни крути, этих четырех часов сна мало. Башка постоянно гудела, сон стал роскошью. Чтобы держаться он пил крепкий чай, глушил спирт и скуривал по две пачки «Казбека». Постоянно мутно-красные, воспаленные глаза и мешки под ними, выдавали страшную усталость.
Климов занимался только подготовкой разведчиков и своими диверсантами. Дальнейшая судьба выпускников его не касалась - ими занималось Разведуправление Генштаба.
У него была своя основная служба. Командование давало очень сложные и трудные задания, от ознакомления с которыми Климов понимал, что его спасение в монолитной уверенности в тех, кого он обучал. Задания из центра падали на голову, как булыжники. Всё взваливалось на него: отбор, подготовка и отправка диверсантов.
Анализируя каждый пункт, он делал выбор и решал, кто из его учеников способен на выполнение той или иной миссии. Всё зависело от сложности цели и подготовки разведчиков. Поэтому, самые оперативные и безвыходные маршруты, Климов доверял только капитану Стеблову. Таких как он было немного: редкие бойцы, обладающие совокупностью всех характеристик, качеств и способностей, отвечающих требованиям самой жёсткой миссии в тылу врага.
Климов посмотрел на сидящего за столом Стеблова, внимательно изучающего документы.
Комиссар был уверен что он не подведет. Сложные миссии всегда уходили к нему. Капитан Стеблов — это призрак, это свой среди чужих, он владеет в совершенстве английским, немецким с провинциальным акцентом, понимает немного испанский; эрудирован, отлично владеет оружием.
- Главное на первом этапе перейти линию фронта и выдать «гэ-эф-пэ» пароль, - заключил капитан.
- Совершенно верно, - подтвердил Климов. - Главное это пароль «термитов». У тех, кто тобой будет заниматься: СС, полевая полиция, гестапо, все это говно фашистское — у них есть предписание от Аненербе. Потом выйдут на Мейера и он тебя заберёт к себе. Изначально, с первых этапов всё было продумано Артуром, чтобы ты попал в «Северный коготь». Всё уже готово, Иван, твоя фотография в деле Эриха Цаффа, его папка передана в СС. Главное перейти линию фронта и сказать нацистам пароль «термитов».
- Связь с центром?
- Это тебя не касается! Артур сам будет с нами связываться! Главное тебе быть рядом с ним и выполнять все поставленные им задания. Мейеру нужен свой человек в оперативном отряде «Северного когтя». Основная ваша цель это уничтожение «Северного когтя». Артур всё знает.
- Никакой легенды, никакой биографии, - усмехнулся капитан. - Дерзко. Что им говорить на допросе?
- Пароль! Повторяй пароль!
Мейер создал вместе с тремя нацистами из «Абвера» группу «Термитов». У этих бедняг уголовников изначально не было никаких шансов. Сироты, без прошлого и будущего. В лагере подготовки ими занимался лично Мейер, прокачивая их препаратами выносливости. Их лица видел только Артур и те трое фашистов, которых уже нет в живых. В «Северном когте» термиты не светились. Мы изначально знали где они высадятся, поэтому нам удалось их хлопнуть. С трудом, учитывая их упорство и неуязвимость, наши бойцы их ликвидировали. После чего выходили от имени Цаффа с докладами о проведении успешных диверсий. Мы инсценировали несколько «терактов» выполненных термитами. К данному моменту они уже «взорвали» три завода и снесли к чёртовой матери железнодорожную ветку. Всё это, в общем, конечно липа, но в то же время взрывы были абсолютно реальны - мы организовали их на некоторых законсервированных заводах, не играющих никакой роли в промышленности и не имеющих никакой ценности для нас. Всё оборудование из них было вывезено.
- Глубоко.
- Иван, Мейер наготове, он тебя ждёт. Пароль «термитов» есть у всех спецслужб рейха. Как только они услышат его, начнется проверка и в любом случае через СС всё дойдет до Мейера.
- Отлично — улыбнулся Иван, - можно до самого Гитлера дойти и башку ему оторвать.
Климов протёр глаза, на лице дрогнула уставшая улыбка: