Этот нелепый воин напоминал Крампфу иудейского банкира - стражник был таким же тучным, испуганным и беспомощным. В крови немца закипел гнев, ему хотелось вынести всё живое из этого урода и размазать его лицо по каменным стенам. Удерживая ярость, фашист брезгливо отвернулся и направился в ту комнату, из которой началось всё это безумство. По его мнению это был единственный выход из этого тупика.
Крампф вошёл в тесное помещение. Распахнув шире дверь, не прячась и не скрываясь от смерти, эсэсовец вливал в свои кулаки чугун и мощь.
Топот уже приближался и через некоторое время, толпа разъярённых мужиков с кувалдами и топорами ввалилась в коридор.
Первым спустился двухметровый детина с огромным топором, пока за ним поспевали его друзья, исполин подошёл к перепуганному стражнику и молча перерубил его тело прямо по диагонали.
Даже и не вздрогнув, от вида разрубленного человека, невозмутимый дровосек направился к распахнутой двери.
В помещении появился дровосек.
Ни чуть не смутившись, немец сжал кулаки.
Дровосек раздул в ярости ноздри и оскалил жёлтые зубы. Сжав крепче секиру, громила рванул к Ульриху.
Фашист сгруппировался перед нападением. Вкатившись, как валун в помещение, гигант сделал высокий взмах топором, прицелившись в голову Крампфа. В этот уязвимый для нападающего момент, Ульрих сблизил дистанцию и ударил дровосека в щитовидный хрящ, после чего туловище задыхающегося мятежника вошло в ступор и рухнуло на пол.
Ульрих приготовился к очередной атаке - второй из ворвавшихся в подземелье был уже напротив него. Сжимая твёрдой ладонью свою кувалду, незнакомец осторожно приближался к фашисту. Крампф уловил в нём панику и трусость. Ничего, что выдавало бы в нём настоящего бойца и бывалого рубаку, немец не увидел - Ульриху уже становилось скучно. Проведя жёсткий удар ногой в пах, эсэсовец добил его сокрушительным ударом в подбородок.
В этот момент очухался дровосек, но тут же грохнулся обратно с топором в черепе.
Остальные мятежники, после увиденного даже и не пытались нападать на фашиста. Они лишь, загородили своими фигурами выход из помещения.
Крампф уже не мог сжать разбитые кулаки. Тот, кто жил в этом теле никогда не применял их по назначению. Продолжать обороняться дальше для немца становилось проблематично. Слабое тело не слушалось. До самых локтей, фашиста пробивала боль. Не показывая своё положение врагам, фриц стал ожидать дальнейшей развязки.
Нацист собрал весь резерв сил и прислушивался к каждому движению врагов. Он был уверен в том, что атака последует через считанные секунды. Один из группы уже хотел кинуться на него, но стоящий позади задиры бодрый старик остановил его. Юнец, оскалив, как волчонок зубы, отошёл в сторону и присоединился к мучительному ожиданию.
За спинами врагов послышались шаркающие, старческие шаги.
- Пропустите меня, - сухое кряхтение вползло в помещение.
Грузные фигуры расступились в разные стороны и в тусклый свет факела протиснулся иссохший дед. Разведя свои костлявые руки в обе стороны, старец обратился к стоящим за спиной:
– Так просто вы не убьёте этого демона. Слишком большая и мощная в нём сила. Его может остановить только заклятие, но и оно не сможет держать его в вечности, - достав из своей котомки такую же старую, как и он книгу, колдун принялся читать.
- Подожди! - возмутился бородатый меченосец. - Сперва узнаем где он спрятал «пасть», врата!
- Сейчас это не важно! - ответил дед, продолжая что-то нашёптывать.
Странные слова, как холодные змеи ползли по шее эсэсовца. С каждым новым изречением старика, Крампф вновь испытывал ужасные боли, похожие на те, которые он недавно перенёс. Немец терял сознание. Безумие снова повторялось. Суставы эсэсовца выкручивало и ломало, всё его тело каменело и превращалось в сплошной очаг острой боли. Фашист уже не чувствовал ног, вместо которых образовалась каменная стойка. Из нижних конечностей выходил чёрный дым, вьющийся в воздухе и охватывающий фигуру нациста. Зависая на определённом уровне, субстанция сантиметр за сантиметром превращала организм немца в каменную породу. Крампф снова был в западне - слова старика сковали всё тело.