— Простите, я не расслышал.
— Понятно. Раз вы не расслышали, значит, ничего не можете. Да и вид ваш, простите, не очень мужественный. Ваша весовая категория не слишком отличается от женской. Я не думаю, что вы можете быть выдающимися любовниками, не имея ярко выраженных особенностей строения скелета. «Что-то я пропустил очень специфическое. На всякий случай, надо поддакнуть».
— Думаю, вы правы.
— Вот-вот! Я чувствовала, что прогулки молодёжи в ваш мир дурно пахнут! Здесь раздолье для недобросовестных искателей женского внимания. Ваши голодные до мужской силы дамы притягивают наших бездельников своей доступностью!
— Подождите-подождите! Всё не совсем так.
— А как?!
— Во-первых, мы не настолько бессильны, как можно подумать. А во-вторых, наши женщины очень многоплановы и духовно развиты. Им не так интересна эта область взаимоотношений, как вам может показаться. В-третьих, контакты между фавнами и людьми, насколько я знаю, вообще ещё не происходили. Вы здесь находитесь в порядке эксперимента!
— А ваша жена?
— Моя жена не нуждается в любовниках, и вообще, она особенная женщина. Она хранитель портала, посвятивший свою жизнь вопросам очень далёким от интимной сферы отношения полов. Кроме того, как не обидно было бы в этом признаться. Она вряд ли может понравиться кому-то, как женщина.
— Почему? Она так некрасива?
— Она была красивой. Но её деятельность как-то повлияла неблагоприятно на здоровье. Она очень больна.
— Чем?
— Как вам сказать. Очень ранней старостью, что ли. Она вся как-то развалилась: ноги, зубы, кожа, фигура. Да всё!
— Как же вы это допустили?! Вам приятно жить с такой женой?
— Да мы почти и не живём вместе.
— Я не знаю обычаи людей. Объясните мне. Это нормально?
— Пожалуй, уже становится нормой в некоторых слоях общества.
— Так, значит, я права! Ваши женщины нуждаются в наших мужчинах!
— Опять вы за своё. Да про ваших мужчин никто здесь не знает!
— Я чувствую, что знают. Я не ошибаюсь! Увидите. Это вы не обладаете должной информацией!
— Не буду спорить. Время покажет.
— Не сомневаюсь. Мне нужно выйти. Я скоро вернусь.
Сау решила избавиться от переработанного чая и пошла в лес. Справившись с делом, засмотрелась на потемневшие в сумерках сосны. Постояла, изучая запахи и звуки, любуясь красотой природы, показавшейся такой родной, что шевельнулась в душе тоска по чему-то далёкому, забытому, былому. Она попыталась зацепиться за возникшее чувство, чтобы понять его природу и историю в собственной судьбе, но истина явно ускользала, не стремясь проявляться.
Прошло около десяти минут, и она четко услышала характерный треск ломающихся веток: через чащу фавн шёл к избушке. Осторожно, чтобы не создавать шума, ступая мягко и медленно, Сау пробралась поближе к поляне и замерла.
Из леса вышел Сутр с грузной ношей на плечах. Дама выглядела горбатой старухой. «Я так и знала! Я знала! О мужское племя! Вы готовы польститься даже на старух! Лишь бы чужая, лишь бы новая была самочка! И ты, Сутр! И ты, брат!» — мысли закипели, возмущение хлы нуло к лицу и выбило слезы.
— Естественной реакцией будет такая — устроить скандал и причинить физическую боль острыми ногтями в паховой области обидчика.
— Интересно. Сутр — её брат! Да и в пах люди бьют обычно ногами. Это сказал Хором, присутствовавший в пространстве наблюдения, в котором контролирующие духи выглядели иначе, чем в обители Натсах, Тела и Гена. Здесь он был впервые, так как недавно получил новое звание и ряд сопутствующих обязанностей. Привыкший ничему никогда не удивляться, уверенный, что всегда будет нечто достойное внимания и осознания, мудрый и многоопытный, «Видящий девять миров» отложил для себя анализ пространства сотрудничества с подобными образу дружественного Вечного и Бесконечного, чтобы подкорректировать происходящее в зоне 2543 Земли, которая интересовала, похоже, многих Вечных Мироздания. Наблюдатель параллельного человеческому мира, улыбаясь, спросил:
— Вы никогда не воплощались фавном, друг мой?
— Нет.
— Представьте хотя бы, что значит, ударить в почти человеческий пах, почти лошадиным копытом.
— Пренеприятно.
— Более чем. Просто смертельно, порой.
— Мозг ваших дам способен воспринимать энергии нашей святости?
— Полагаю, наши понятия святости очень близки. Давайте посмотрим.
— Хорошо.
Сутр опустил наездницу на землю. Она, покачиваясь, дошла до домика и, прислонившись к бревенчатой стене, стала медленно снимать врезавшийся в плечи рюкзак, который в темноте был принят за горб девушкой фавном по причине отсутствия подобных приспособлений в её мире. Именно в этот момент стало по-настоящему темно. Подняв глаза к небу, восхищенно глядя на мерцающие звёзды, Евдокия заворожено внимала тому, что шло сейчас из Обители Духа. Сутр топтался рядом:
— Пойдём в дом, посидим! Ты не нагулялась? Или тебе плохо?
— Подожди. Послушай лучше! Внимай! Неужели не чуешь?
— О чем ты?
— Благодать! Святость струится! Здесь места такие… Освящено, заряжено, подключено, почитай, всё пространство! Что ни родник, что ни озеро — волшебные! Что ни травинка — целебная! Здесь энергии особенные, чистые, сильные, святые!
Фавн, понимая, что благодаря усталости просветление тоже посещает людей, из вежливости посмотрел вверх. В глаза брызнул свет, ослепил на мгновенье и, будто переломив нечто внутри, вытолкнул на новое, плотное, глубокое чувство, назвать по имени которое, он бы не смог.
— Что это?
— Вера.
— В кого?
Странным заговорщицким тоном, погружённая во что-то своё, фея шептала:
— Это чистая вера. Просто энергия. Мы верим в то, или в того, во что, или в кого готовы верить. Вера может быть слепой, навязанной и навязчивой. А может быть святой, просветлённой. Первая от слабости и недостатка опыта человеческого. А вторая — следствие мудрости. И та и другая хороши каждая в своё время. Вера укрепляет жизнь. Это ясно?
— Ясно. Только не понятно.
— Не нужно, значит, тебе это пока. Просто впитывай. Чувствуй! Пригодится.
— Я всегда верил в силу и чистоту мысли.
— Впитывай! Будешь верить сильней.
— Слушаю тебя и удивляюсь. Как с такими знаниями и опытом ты умудрилась себя довести до полуразвалившегося состояния?
— Да. Знать-то мало. Осознания, видно, не хватает. А, может, чего-то ещё.
— Хочу спросить тебя, Евдокия.
— Спрашивай.
— Недоверие к себе подобным из-за отсутствия должного уровня веры происходит?
— Думаю, да. Почему ты спросил?
— Чувствую, что мне не доверяют.
— Кто?
— Многие.
— Я доверяю тебе.
— Благодарю. Но я говорил о своих, то есть о фавнах. Веры в себя, в силы свои, у нас достаточно. Видимо, этого мало.