И Русти ощутила, как на живот легла и заскользила вверх, к обнажённой груди, ещё одна рука, с тонкими, нежными пальцами.
— Давно хотела потрогать, — прошептал в ухо голос Зио. — Можно?
— Вы двое, — Русти зажмурилась, не в силах поверить, что всё заканчивается именно так. — Развратники…
Но, в конце концов, новые ощущения на дороге не валяются.
Глава 6. Подобранное копьё (часть 4)
Девушки спали, уютно прижавшись с обоих боков. Магистр в этот раз не стал их прогонять. Лежал на спине, слушал тихое дыхание, внимал разгорающемуся за крепким полотном шатра рассвету и предавался глупейшему занятию — воспоминаниям.
Солнечная Русти забралась в его сердце пять лет назад. Он с теплотой вспоминал едва живую, раненую чипиреску с малышом на руках, которую отбил у ватаги её соотечественников. Вспоминал её сбивчивый рассказ, горячие дорожки слёз, катящихся по золотым щекам, разбитые в кровь пальцы, сжимающие невзрачный с виду кристалл на искусном кожаном шнурке. Тронутый до глубины души, он лично взял на себя заботы по отправке беглецов в столицу и горячо пообещал девочке проследить за тем, чтобы артефакт был уничтожен. Естественно, он не собирался этого делать — но наивному созданию вполне хватило его слова. Правда, помнится, попытка присвоить кристалл едва не обернулась для него полным крахом — еле удалось вывернуться, притворившись, будто придержал магическую вещицу ради тщательной проверки.
Эскеврут нежно погладил скрытое под рыжими волосами золотое плечико. Чипиреска смешно сморщила носик и сонно заворчала.
Магистр перевёл взгляд на вторую девушку. Смуглые и с рождения седые северяне — тоже весьма любопытный народ. К выразительному контрасту тёмной кожи и белых волос добавляется врождённая стройность и грация, мягкий низковатый голос, крупные и глубокие карие глаза. Но вот характер… Неудивительно, что они оказались на грани вырождения — с полсотни гордых, озлобленных, вечно воюющих друг с другом народцев, не поддающихся усмирению. Император, верно, оттого и не смотрел даже в сторону их земель — ждал, пока сами друг друга перебьют.
Его Зио, конечно, была редким исключением. Такая мягкая, робкая, чувствительная!.. Эскеврут, успевший повидать немало её соотечественников, приходил в восторг от этой девочки. Может статься, именно это противоречие и явилось решающим…
— Что в ней такого? — послышался сонный шёпот Русти. — Что в ней такого, что ты так на неё смотришь?
— Она меня забавляет, — тоже шёпотом ответил он. — Знаешь, проживи хотя бы сотню лет — начнёшь приходить в уныние от того, насколько предсказуемы люди вокруг. А уж что касается женщин…
— Я тоже предсказуема, Эск? — нос чипирески мягко ткнулся ему в шею.
— В какой-то мере, — усмехнулся магистр. — Эй, искорка, ревнуешь?
— В какой-то мере, — ворчливо передразнила она. Помолчала и хмуро добавила: — Да.
Он со вздохом провёл пальцем по её щеке, приподнял остренький подбородок, заставляя смотреть в глаза:
— Тебя я люблю тоже, глупая.
Русти растянула губы в своей особой кислой улыбке, демонстрирующей, что ни единому слову собеседника веры нет.
— Трудно объяснить, — Эскеврут снова посмотрел на Зио. — Понимаешь, я ощущал себя бесконечно старым, почти мёртвым — ходячим и мыслящим (хоть и неплохо мыслящим) куском крепкой и здоровой плоти с окаменевшим сердцем. Иногда казалось, что оно вот-вот оживёт — как, например, когда я встретил тебя. Но всё оборачивалось лишь отголосками былого тепла, заглушёнными наросшей за столько лет твёрдой коркой… А она, — магистр ласково потрепал по голове просыпающуюся Зио, — за несколько дней разбила её к чертям, заставив огонь под ней вспыхнуть снова.
— Снова? — переспросила Русти.
Эскеврут кивнул.
— Я однажды уже так любил. В самой молодости, — он помолчал, с улыбкой понаблюдав за взглядами девушек: заинтригованным Русти и сонно-растерянным Зио. — Когда только начинал учиться магии — вместе с ещё одним мальчишкой. Мы крепко дружили, но были разные, отчаянно разные. Он был повесой и лентяем; магия давалась ему легко, и за успехи, которые он делал, учителя готовы были закрывать глаза на его проделки. Я же относился к учёбе со всей серьёзностью и упорно трудился; только так мне удавалось оставаться с ним на одном уровне. И в один прекрасный день нас угораздило полюбить одну и ту же девушку.
— И она выбрала его, — убеждённо произнесла Русти. Поймала укоризненный взгляд магистра и подняла брови: — Что? Это логично. Девушки любят талантливых и весёлых, а не угрюмых и нудных.
— Спасибо тебе, искорка, на добром слове, — сдерживая смех, проговорил Эскеврут. — Но нет, сначала она выбрала меня. Робкие и нежные ухаживания, должно быть, пришлись ей больше по душе, чем грубые приставания. Однако… наверное, я действительно затянул, она устала ждать и заскучала. А когда я в конце концов решился заявиться к ней с предложением руки и сердца…
— Опоздал, — хихикнула Русти.
— Да, — невозмутимо подтвердил он. — Она выбрала именно тот вечер, чтобы уступить наконец моему другу. А я, как дурак, стоял под её окном с букетом её любимых цветов в одной руке, изящным колечком — в другой… И слушал их сладострастные стоны и вскрики. Стоял и слушал, до самого конца — а надо сказать, это заняло немало времени.
— Боги, — впервые подала голос, хрипловатый ещё ото сна, Зио. — Наверное, было больно, Эск?
— Было, — кивнул магистр. — Придя в себя, я попытался убить его. Не смог — парень был чертовски талантлив, как ни крути. Потом грянула война, раскидала нас по разным уголкам страны. Война кончилась, ненависть притупилась, и мы снова стали довольно дружны.
— Погоди, — Зио приподнялась на локте, заглядывая ему в лицо. — А что стало с девушкой?
— Она умерла во время эпидемии. От болезни, которую можно было вылечить одним заклинанием — но лечить оказалось некому, потому что все маги и целители были заняты в сражениях.
— Какой ужас, — прошептала Зио, откидываясь обратно на постель.
— Наверное, именно это подтолкнуло твоего товарища к идее объединить все страны в одну? — пробормотала Русти.
— Наверное, — усмехнулся Эскеврут. — Смотрите, девочки, как смешно вышло: тихоня-заучка теперь бесцельно мотается по свету, соблазняя женщин, а разгильдяй и повеса правит огромной Империей.
Зио смотрела ошарашенно, а Русти, напротив, так, словно у неё в голове наконец сложилась мозаика.
— Только не говори мне, — произнесла она, — что ты до сих пор дуешься на него за тот случай!
— Нет, конечно нет. Я вовсе не дуюсь, — улыбнулся магистр. — Тот случай действительно остался далеко в прошлом. Дело совсем в другом.
— Экспансия? — неожиданно предположила Зио.
— Она самая, — Эскеврут глянул на девушку с лёгким удивлением. — Мой давний друг заигрался. То, что изначально задумывалось и звучало благородно, превратилось в кровавую клоунаду. И если раньше ещё можно было оправдать это малыми жертвами ради большого общего блага — теперь, когда в его руках кристалл и ключ к его могуществу…
Тут Русти от души треснула его по плечу, словно только что вспомнила:
— Эск, чёрт тебя дери! Ну почему ты не уничтожил ту проклятую штуку, хотя обещал?!
— Её невозможно уничтожить, Рус, — он поморщился, потёр руку и сказал чистую правду: — По крайней мере, один я бы не смог этого сделать. Это не просто камешек, понимаешь? Это полуразумный сгусток энергии…
— Так зачем же ты отдал её императору?
— Я не отдавал. Наоборот, я пытался скрыть ото всех, что она у меня. Но, как оказалось, любой сильный маг чует её, подойдя на определённое расстояние, — это тоже не было ложью.
— И что же теперь делать? — в тихом отчаянии осведомилась чипиреска. — Кто может её разрушить?
— Твой сын, например, — пожал плечами Эскеврут. — При определённых условиях.
Даже это было полуправдой. Так что сохранять честное выражение лица под сверлящим взглядом янтарных глаз оказалось проще простого.