Сэм подошел к сейфу:
- Какой код?
Я назвала дату рождения сына.
Не глядя на меня, а лишь повернув свою орлиную голову в мою сторону, он усмехнулся:
- Ты не выйдешь?
Я кивнула и поспешно убралась из комнаты на кухню.
Боже, что за странный тип! Вдруг он какой маньяк или убийца? Или грабитель? Что он там прячет в моем сейфе? Сердце тревожно ворочалось в груди. Я налила воды и села ждать, когда он позовет меня. За окном пролетела и каркнула ворона. Только ее сейчас и не хватало! Где-то там внизу было лето, по улицам ходили нормальные люди, которые жили своей обычной, нормальной жизнью, а я сидела на кухне со стаканом воды в ледяных руках и чувствовала себя заложницей в собственной квартире.
Через несколько минут Сэм бесшумно, словно призрак, материализовался в проеме двери. От неожиданности я вздрогнула и расплескала воду.
- Извини, не хотел напугать тебя. Вот плата за три месяца.
Он выложил на стол купюры. Ого, сколько! Я быстро пересчитала их глазами. Двенадцать штук по пятьсот евро – это ж целых шесть тысяч! Никогда я не получала таких денег. Даже за три месяца. Соблазн взять их был велик, но…
- Тут слишком много, – услышала я свой предательский голос, севший от жадности. Черт, а вдруг он просто ошибся и сейчас заберет часть денег?
- Ты не могла бы приехать завтра утром?
Его идиотская манера игнорировать мои реплики раздражала, но за шесть тысяч я готова была это стерпеть.
- Зачем? – поинтересовалась я.
- Завтра узнаешь.
- Ты прям как Челентано, – попыталась я разрядить обстановку и изобразила самую милую улыбку, на какую была способна в тот момент.
- Причем здесь Челентано?
- Ну как в том фильме, помнишь? Он говорит Орнелле Мути: «Знаешь, как заинтриговать?» «Как?» – спрашивает она. «Завтра скажу», – отвечает он.
- Смешно, – Сэм надломил уголок рта чуть вверх. Видимо, улыбнулся. – Нет, я не смотрел этот фильм.
Да уж. Пошутила. Разрядила. Посмеялись.
- Так зачем мне приходитьто? – Снова спросила я как можно непринужденнее.
- Я не могу сказать сейчас. Завтра все узнаешь. Только обязательно приходи. Это очень важно.
- Кому?
- Тебе и мне. В десять. Договорились?
-Хорошо!
Я небрежно пожала плечами, радуясь про себя завершению встречи и втайне надеясь придумать что-нибудь и отменить встречу. Почему бы ему не сообщить мне это что-то «важное» по телефону?
Я сполоснула стакан, взяла деньги и направилась к выходу. Боковым зрением увидела, как Сэм взял мой стакан, протер его насухо полотенцем и поставил на место в шкаф. Ну и типчик!
Возле двери я вспомнила, что не отдала ему ключи. Достала их из сумочки и, держа за брелок, покачала перед ним связкой.
- Вот. Разберешься, какой от чего?
Вместе с ключами Сэм взял мою руку и удержал в своей. Пальцы у него были сухие и цепкие, как у птицы, а глаза – темные, без проблеска света. Смотришь в них, как в пропасть, и сердце уходит в пятки. Он стоял так близко, что я чувствовала холодок его одеколона и запах мятной жвачки, и всматривался он в меня так пристально, будто хотел просочиться внутрь. Все-таки он определенно очень, очень странный тип.
- Пожалуйста, обещай, что придешь завтра.
- Приду, – сказала я и подумала, что, наверное, действительно надо или прийти, или прямо сейчас вернуть деньги и не связываться с ним больше никогда.
Он отпустил мою руку, открыл дверь, и я с облегчением выскользнула из квартиры.
Спускаясь в лифте, я постепенно приходила в себя, но, только выйдя из подъезда и услышав, как за спиной тяжело лязгнула металлическая дверь, почувствовала возвращение к жизни. Будто из паутины выбралась. Или из сырого погреба. Летний ветерок прокатился теплом по плечам, игриво приподнял подол платья и сдул неприятный осадок от встречи. Деньги, лежавшие в сумочке, грели душу, но уже не радовали так сильно.
***
Обязательность – мое второе «я», поэтому следующим утром ровно в десять я звонила в стальную дверь квартиры. Сэм не открывал. Я позвонила на мобильный. Мобильный не отвечал. Злясь на себя, что ввязалась непонятно во что и стою теперь, как дура, перед закрытой дверью, я постояла еще пару минут, а потом открыла дверь запасными ключами и, готовясь, что сейчас из спальни выпорхнет какая-нибудь голая девица, негромко позвала:
-Сэ-эм?
Но никто не выпархивал и не отвечал. В квартире не было ни звука. Тут я окончательно разозлилась - что за дела? – и решительно прошла в комнату. Что это за шутка? Нет, что это за идиотская шутка?! Пол и ковер застелены целлофаном. Кресло развернуто к панорамному окну и тоже замотано целлофаном. А из кресла свисает чья-то голова. Боже, он что, решил меня разыграть что ли? Шуточка как раз в его стиле. На дрожащих ногах, мелкими, осторожными шажочками я двинулась к креслу, изо всех сил надеясь, что вот сейчас он вскачет, испугает меня, крикнет «гав», скривит свои спичечные губы и рассмеется. Я сама так сто раз пугала подружек в детском саду.