– Я думал на эту тему, – кивнул, соглашаясь, Фред. – Есть разумное объяснение. Он как человек, который работает в верхах местного КГБ, в курсе той прессухи, что нам здесь его коллеги устроили в последние месяцы, и закономерно опасается перехвата сообщения. В худшем для нас случае мы где-то течем, и он об этом знает. То есть теоретически его таблицы связи могут быть засвечены перед контрразведкой.
– О как! – встрепенулась Синти и с опаской оглядела присутствующих.
– А ты думала? – с насмешкой покосился на нее Фред. – Такую возможность надо постоянно держать в уме. Любой может быть перевербован. Карл, Джордж, ты… Я.
Синти коротко сглотнула, проталкивая вставший в горле комок.
– А насчет его интереса… – продолжил Фред. – Ну, предположим, рассчитывает признаться нам после побега из СССР и заработать очки постфактум.
Карл с грустью покачал головой:
– Нет. Для меня – неубедительно. Не сходится у меня в голове. Мотив «Стрелка» в афганской утечке неясен, хоть убейте. И поэтому подозрителен.
Фред помолчал, водя пальцами по столу. Чувствовалось, что он и сам не очень-то доволен своим объяснением.
– Вот найдем и узнаем, – сказал он чуть погодя. – Парни, есть еще одна важная новость. Едет новый консул. А Деда на пенсию.
– Кто? – подался вперед Карл.
– А вот это действительно крайне интересно… – многозначительно протянул Фред. – К нам едет некто Дрейк. Ничего не хотите мне сказать?
– Тим Дрейк? – быстро уточнил Карл.
– Да, – коротко кивнул Фред.
Карл и Джордж переглянулись.
– Ну началось, – недовольно протянул Карл.
Фред молча побарабанил пальцами по столу и посмотрел на него, ожидая продолжения.
– Крокодил Бжезинского, – поморщившись, пояснил Карл.
Синти с тревогой переводила взгляд с Фреда на Карла и обратно, пытаясь понять, что меняется для нее.
– И?
– Крокодил – он и есть крокодил. Будет нас жевать… Знаю я людей, которые под ним работали, – ничего хорошего. А раз Бжезинского, то кое-кто в Вашингтоне засомневался в простоте мотивов «Стрельца». Как и я. Консул в Ленинграде – это не уровень Дрейка.
Фред поиграл бровями, обдумывая, потом сказал:
– Все равно ничего не понял. Объясни деревенщине.
– Смотри, назначение Дрейка, – пустился в объяснения Карл, – это знак того, что наш источник перестали рассматривать только как агента, пусть и очень важного. Вместо этого они теперь думают о группе влияния внутри СССР, ведущей свою собственную политическую игру. Это идея фикс Збига: победить СССР без непосредственного использования военной силы, расшатывая их изнутри, на противоречиях между властными группами. Вот зуб даю, он приедет с инструкцией из двух слов: «Никакой эксфильтрации».
Фред откинулся в кресле, обдумывая. Потом начал размышлять вслух:
– Ну если посмотреть непредвзято, то такой взгляд на источник по-своему логичен. Я готов рассматривать и под таким углом зрения – как один из возможных вариантов.
– Да, – задумчиво пробормотал Карл. – Судя по тому, что Збиг направил сюда своего крокодила, он думает именно так. Хорошо, что мы с Джорджем автономны и консулу не подчиняемся.
Синти тряхнула головой:
– Я одного не поняла: школьника мы ищем или уже нет?
– Конечно! – хором ответили ей трое мужчин возмущенными голосами.
Вторник 20 декабря 1977 года, ночь
Ленинград, Измайловский проспект
– Соколов…
– Мм… – Я с неприязнью провел пальцем по алюминиевой ложке: опять жирная.
– Ну посмотри на меня, Соколов… – со страстью сказала Кузя.
Я нехотя поднял на нее глаза. Достигнутый успех ее окрылил: она радостно взмахнула надкушенной сдобной булочкой и наклонилась вперед. Маневр был бы эффективен, будь у школьной формы декольте. А так я скользнул по глухому темно-коричневому платью безразличным взглядом и опять посмотрел на борщ, раздумывая, вытаскивать отмеченную черными пятнами свекольную соломку или сожрать ее так.
– Соглашайся, Соколов. – Кузя даже шептать умудрялась с придыханием. – Представь: только ты и я. А дверь закроем. И можно будет никуда не торопиться…
– Наташа, не буди во мне зверя, – процедил я.
Ей все-таки удалось расшевелить мое воображение.