И все же, ты знаком с ней.
— Да! Мне Агата нравится!
Странно только, что в первую очередь, ты обратил внимания на завитки на копытах.
— В некоторых позах они были очень хорошо видны. Вот и запомнил.
— Выходит, встретились два одиночества? — Весело сказал я.
Агата и Грач кивнули.
— Но куда ты делся-то? Где пропадал последние несколько дней?
— Понимаешь, — вчера у Агаты был день рождения. Триста восемнадцать лет.
— Бурно вы отмечали праздник. Разнесли весь бункер, — я улыбнулся.
Варвара закатила глаза.
Агата и Грач смущенно потупились.
— Да. Было дело. А до этого я ходил ей за подарком, — он посмотрел на светящийся, на столе игнитум.
— Ты настоящий рыцарь, — Агата чмокнула Грача в синюю щеку.
— Вы даже не представляете, — растерянно улыбнулся он, — что мне пришлось пережить!
— Это здорово. Проблема только одна, — я серьезно посмотрел на Грача, — из-за твоих веселушек, погибли люди: взвод мотострелков и еще один, голем-брони.
— В смысле? — задумался Грач.
— В прямом. Ходили проверить, что с блокпостом, и не вернулись.
— Не быть тут ни мотопехоты, ни солдат с голем-броней. Я днями пропадал, но ночью всегда возвращался.
— Взводный, — недоверчиво проговорила Варвара, — рассказывал нам о погибших.
— Не может быть, — зрачки Грача растерянно забегали, — никого я тут не видел. Да и, перед тем как направить кого-то к форпосту, мне приходит сигнал для подтверждения, вот! Это обязательная процедура. Без нее бы не отправили.
Грач достал из кармана маленький приборчик с экранчиком.
— Я бы никогда не пропустил визита своих.
— А аслиги? А всадники крови? — проговорила Варвара.
— Что? Не было никаких аслизгов… И всадников. Их просто не могло быть! Система работает исправно! Никаких сигналов!
— Мы столкнулись со всадниками час назад, они прошил систему и остались не замеченными, — нахмурился я, — артиллерия начала работать, только по запросу нашего взводного.
Грач схватился за голову.
— Все работало отлично! Этого не может быть!
Демонесса тут же кинулась гладить Грача по плечам, пытаться успокоить.
— Срочно! — он вскочил, — мне срочно нужно обратно на станцию! Кажется, я знаю, в чем было дело!
— Как всегда, опаздывает, — Тимур взглянул на часы.
Ночное фиолетовое небо Игмундума светилось многочисленными звездочками. На крыше застывшего на ночь погрузочно-разгрузочного промышленного терминала № 37, было ветрено. Воняло тухлыми яйцами. Вероятно, где-то на Северо-западе шел дождь.
— Ну наконец-то, — улыбнулся Тимур.
Некто в длиннополом плаще, с невероятной скоростью несся по крышам. Он ловко прыгал с одной на другую. Одним махом перелетел расстояние в пару десятков метров. Прыжок, еще прыжок, и незнакомец с гулким ударом приземлился на крышу. Под его могучими ступнями треснул бетон.
— Как всегда, опаздываешь, капитан, — улыбнулся Тимур.
Капитан Ставров выпрямился, гулко затопал, приближаясь к комиссару.
— А ты, как всегда, прячешься в тенях, Тимур.
— По-другому не работаем, — он пожал руку капитана, взглянул на него снизу вверх.
— Я получил твое тайное послание, — серьезно сказал Ставров, — ты очень рисковал, отправляя его.
— Ты вечно на службе, — Тимур пожал плечами, — если б я заявился в корпус флагелляторов, это вызвало бы вопросы. Привлекло лишнее внимание и ко мне, и к флагелляторам. Вам же не нужны лишние слухи, что в ваших рядах служат демоны, да? А появление комиссара ОБД точно их вызвало бы.
— А где в Оплоте нынче не служат демоны? — улыбнулся Стратов.
— Только никому не рассказывай, — подмигнул ему Тимур.
— Давай обсудим наше дело, Тимур. Значит, ты тоже уверен, что Квинт Тибериан явился в Игмундум?
— Да. Демон-пес убил себя на полустанке. Потом ехидна. Все показания, и Минина, и остальных — полнейший бред. Дураку понятно, как обманщик расправился с чудовищем. Если брать во внимание то, что ты писал в своем письме, то все встает на места. Мальчишка Минин и есть Квинт Тибериан.
— Да, — серьезно кивнул Ставров и нахмурился, — метка правды просто взбесилась, когда я увидел Минина. Я еле сдержался, чтобы не прикончить его прямо там.
— Это был бы очень глупый поступок.
— Я знаю. Но этот проклятый Тиберий, слишком многое у меня отнял. На миг мне показалось, что так я смогу унять боль.