Кыш вдруг молча и быстро пронёсся по огороду, загнал кошку, не успевшую даже мяукнуть, на дерево и только тогда залился лаем. Это он повторял свою клятву преследовать кошек до конца своих дней всегда и везде.
— Кыш! Фу! — крикнул я Кышу. — Фу!
— Если сейчас нам откажут от дома, — тихо сказал мне папа, — то Кыш отправится в Москву с первым же самолётом. Ты понял?
Я ничего не успел ответить. Дверь дома открылась, и на крылечко вышла хозяйка. Она сначала посмотрела на свою кошку, потом на Кыша, потом подошла к нам, вытерла руки о передник, улыбнулась и сказала:
— Добрый день! Милости прошу. Вы Сероглазовы?
— Да! Это мы! — обрадовался папа. — Дмитрий, Ирина, Алёша и Кыш.
— А я Анфиса Николаевна. Пройдёмте в дом. Поставив чемоданы в нашей комнате, папа заспешил в дом отдыха.
— Прекрасная комната! Прохладная, светлая! Здесь будет хорошо, — сказал он и ушёл.
Кыш сразу обнюхал комнату и, конечно, остался недоволен, потому что вся она пропахла кошкой. Даже на колючке алоэ белел клок кошачьей шерсти.
— Ну, спасибо, Анфиса Николаевна! Поверьте, я прямо счастлива. Я чувствую, что мы здесь прекрасно отдохнём, — сказала мама.
— Погодите благодарить. Сначала поживите. Может быть, что-нибудь ещё не понравится. Питаться будете дома или в закусочных?
— Лучше бы самим готовить, — застеснявшись, сказала мама. — Если, конечно, разрешите.
— Бога ради. Будьте как дома.
— Вы уж извините, что мы с собакой. Нам не с кем было оставить этого разбойника.
— Ничего. Тут весело будет, — чему-то усмехнувшись, сказала Анфиса Николаевна.
— А ты, Алексей, воспитай Кыша в духе любви к кошкам. Он просто распоясался и нападает на слабых. Тоже мне царь зверей!
Кыш полез под стол. Там ему было прохладней. Я достал из сумки его вещи. Миску вынес на крыльцо, а матрасик положил под окном около моего диванчика. Потом налил в миску воды и позвал Кыша. Он пришёл, посмотрел на дерево, увидел, что кошка ещё не слезла с него, и жадно начал лакать воду.
— Кошка — хорошая. Не тронь кошку, — говорил я ему. — Это от неё пошли цари зверей — львы, а не от вас, собак.
Услышав это, Кыш поперхнулся и закашлялся, но, однако, не залаял.
— Мам, пошли к морю! — сказал я и как-то не поверилось, что вот сейчас мы спустимся по дороге вниз и я первый раз в жизни окунусь в синее тёплое море.
— Перекусили бы сначала, — предложила Анфиса Николаевна.
— Ой! Мы лучше сначала искупаемся! Целый год ждала этой минуты! — сказала мама.
Пока она собиралась, я осмотрел комнату Анфисы Николаевны, прочитал названия на корешках книг в шкафу и спросил, кто эта девушка в военной форме на фотографиях.
— Я. Разве не похожа? — спросила Анфиса Николаевна.
— Вы ведь с тех пор стали старше, — сказал я, — и очень поправились.