Лодочник издает предупреждающий крик перед тем, как обогнуть излучину реки и скрыться из вида. Чайки мирно плавают на поверхности, внимательно изучая что-то в глубине воды.
Ты шпионил за Лютером. Ты шпионил за Мюнцером. Ты шпионил за анабаптистами, более того, был одним из них. Одним из нас. Возможно, я знал тебя.
Коэлет.
Крестьяне на равнине.
Жители Мюнстера, забаррикадировавшиеся за крепостной стеной.
Женщины и дети.
Трупы, сложенные в штабеля.
Ты здесь. Караффа не может обойтись без такой важной пешки, как ты. Ты достойно служил ему, но теперь есть инквизиция, время героев-одиночек прошло: они собирают слухи, информацию, шпионят за спиритуалистами, выжидая самый подходящий момент.
Ты здесь. Там, где разыгрывается решающая партия, как всегда, как было и двадцать лет назад. Двадцать лет из моей жизни.
Трупы, сложенные в штабеля.
Магистр Томас, Генрих Пфайффер, Оттилия, Элиас, Йоханнес Денк. Якоб и Матиас Зиглер, совсем еще мальчишки.
Мельхиор Гофман, умерший несколько лет назад в страсбургской тюрьме. Верный Гресбек и братья Брундт, захваченные и казненные под стенами Мюнстера. И Майеры, и одолживший мне свое имя Бартоломе Букбиндер, которые погибли во время героической обороны города.
А еще Элои Пруйстинк и все братья из общины Антверпена.
Процессия призраков на берегу канала.
Остались только ты и я.
Последние свидетели эры, катящейся к закату. Две старые усталые тени.
Во мне больше нет прежней ненависти, и в этом — мое преимущество: я стану внимательнее, хитрее и изощреннее.
Теперь я смогу выгнать тебя из логова.
За площадью Сан-Марко мол вытягивается в направлении Арсенала, где непревзойденные венецианские корабли ожидают спуска на воду.
Напротив остров Сан-Джорджо-Маджоре с бенедиктинским монастырем. Док Арсенала находится слева — плотники не покладая рук работают над каркасами двух внушительных галер.
Я сажусь, чтобы посмотреть за работой этих прославленных на весь мир мастеров, но не так-то просто привести в порядок собственные мысли.
Элементы картины всегда одни и те же. С одной стороны — английский кардинал, любимец всех тех, кто хочет воссоединения с протестантами, лошадка, на которую сделал ставку император, рассчитывающий на религиозный мир между христианами, потому что империя уплывает у него из рук. Враг, которого яростно ненавидят кардиналы инквизиции, развязавшие интеллектуальную войну.
С другой стороны — черный князь «Святой службы», кардинал Караффа, готовящийся к бою и строящий боевую машину одноразового действия. Он созвал всех своих шпионов в Италию, чтобы надежно приклеить их к спиритуалистам. Целая свора наблюдателей, армия глаз и, без сомнения, доносчиков.
Один из них — самый важный, тот, кому доверяют больше всего. Самый храбрый, если он был и в Виттенберге, и в Мюнстере.
Мюнстер.
Анабаптисты — старые знакомые.
Идея. Всего лишь на интуитивном уровне.
Никто здесь никогда и не слышал об анабаптизме. В отличие от него — он был в Мюнстере и сумел нанести предательский удар в нужный момент.
Что есть в нашем распоряжении: книга «Благодеяние Христа», учебник по кальвинизму, адаптированный для католиков, — необходимо пойти дальше, вытянув из нее все, что можно. Как анабаптисты поступали с рукописями Лютера. Разжечь конфликт. Сделать содержание книги еще более радикальным: из кальвинистского — анабаптистским.
Поднимаюсь и, не останавливаясь, чтобы подумать, быстро шагаю к площади.
Инквизиторы — это гончие, делающие стойку, выслеживающие добычу и после этого никогда не упускающие жертву. Так сказала донна Беатрис.
Нужен заяц.
Мишень, которая выгонит их наружу. И в этой охоте примет участие самая храбрая, самая опытная гончая. Коэле.
Если добыча будет анабаптистом, а еще лучше немцем, пошлют именно его. Того, кто уже предал их всех в Мюнстере, того, кто прекрасно их знает.
Неистово шагая, я пересекаю площадь Сан-Марко, пока не достигаю Мерчерии.
Анабаптист в Италии, тот, кто знает, что нужно делать.
Останавливаюсь напротив Немецкого товарного склада, потому что задыхаюсь, а сердце, подскочив в груди, бьется уже где-то в горле.
Делаю несколько глубоких вдохов.
Партия для двух игроков. Тех двоих, которые участвовали в одних и тех же битвах.
Старые счеты, которые нужно свести.