В 1544 году его подвергли пыткам, дабы заставить при знаться в греховных делах и богохульных мыслях.
Он так и не назвал своих сообщников или последователей, тем самым подписав себе смертный приговор.
Приговор был утвержден Николасом Буцером, домини канцем, снявшим с него последние показания.
Немец, которого я ищу, мертвец, заполнивший целую папку в архивах инквизиции Антверпена.
Этот мертвец сейчас возглавляет самый роскошный бордель Венеции.
Этот немец, которого я ищу, побывал в этих краях во время восстания анабаптистов.
*** Антверпен, 4 сентября 1550 годаСейчас Николас Буцер — правая рука главного инквизитора Антверпена.
Лет сорок, высокий, сухощавый, с взглядом человека, привыкшего держать в своих руках судьбы людей.
Он выслушал меня весьма любезно. Он вспомнил все, без уклончивых недомолвок, практически все подробности невероятной истории.
Антверпенский ересиарх был человеком хитрым, образованным, способным сплести сложные сети интриг как в отношениях с чернью, так и с городской знатью. Даже сейчас многие считают его мучеником и героем. Если в порту просто упомянуть имя Элои, народ по-прежнему улыбается.
Элои-кровелыцик был весьма своеобразным еретиком. Он отвергал грех с помощью остроумных аргументов, которые трудно опровергнуть. Казалось, он хотел создать рай на земле. Ему даже удалось добиться того, чтобы богатые ремесленники и торговцы делились своим товаром и собственностью с городским плебсом. Непревзойденный мастер в искусстве проворачивать трюки, плести интриги и убеждать. Его последователи в Антверпене жили все вместе в домах, предоставленных в их распоряжение богачами. По прошествии ряда лет многие десятки мужчин и женщин прошли через общину лоистов. Элои давал приют всем, не важно, от каких превратностей судьбы кто скрывался. Очень необычный еретик, противник экстремистских, кровавых крайностей анабаптизма. Тем не менее несколько беженцев из Мюнстера и из банды
Батенбурга нашли у него приют. Великолепный мошенник и лицемер, он мог бы далеко пойти, если бы не перешел дорогу очень опасным людям.
Об этом в протоколах нет ни единого слова. Сложная схема мошенничества, нанесшая ущерб банкам Фуггера, фальшивые векселя, сотни тысяч флоринов. Невероятная вещь: сами банкиры затрудняются объяснить, как все произошло. И это до сих пор не совсем ясно.
Украденное так и не было возвращено.
В этом предприятии у Элои был партнер. Некий немецкий купец по имени Ганс Грюэб, исчезнувший бесследно.
Фуггер не мог позволить себе, чтобы об этой афере узнали, поэтому ему пришлось обратиться к инквизиции. Приказ принять меры против лоистов пришел непосредственно из Рима.
Не все они были арестованы. Полагают, что многие из них бежали в Англию.
Что касается бывших участников мюнстерской коммуны, трудно сказать, сколько из них стало лоистами. Запротоколировано лишь, что один из них некоторое время тому назад умер в тюрьме. Некий Бальтазар Мерк.
Имена других неизвестны. Их не было среди арестованных.
Неизвестный немецкий торговец, партнер Элои.
Невероятное мошенничество в отношении банкиров самого императора.
Так и невозвращенные деньги.
Двуличная, лицемерная стратегия.
Старый боец из Мюнстера.
Мальчик и статуя.
Тициан-анабаптист.
*** Антверпен, 7 сентября 1550 годаТайна возвращает меня в прошлое. К стенам Мюнстера.
Возможно, это помрачение разума, события, которые я случайно связал между собой. Погоня за мертвецом.
За кем? Им мог оказаться и я сам. Последняя охота, чтобы оттянуть неминуемый конец. Что делает человек, когда понимает, что уже мертв? Прежде всего, он должен расплатиться по старым счетам. Окончательно выбросить из головы воспоминания, которые уже стираются в памяти. Уйти подальше от стен этой крепости.
В грязном рву моя жизнь висит на волоске и на перепачканных руках, отчаянно цепляющихся за землю. Наглая усмешка под усами наемника, приставившего лезвие к моему горлу.
Запах мокрой травы; я, как насекомое, распластан на ничейной земле — между городом и всем остальным миром. Обратной дороги нет. Впереди — неведомое: продажная армия наемников, готовых стрелять в каждого, кто выйдет за пределы этих стен.