— В баре, ага… — в тон ему кивнула я и покосилась на Ника.
— Сегодня моя очередь занимать номер! — быстро сказал он.
Я поперхнулась горячим кофе и возблагодарила небеса, что надела не белую футболку.
Еле отдышалась, запила его глотком сока… Но не очень вовремя.
— А я тогда пойду к Ариадне в гости? — предложил Гришенька.
Сок встал поперек горла и отказался двигаться в любом из направлений.
Закашлявшись, я замахала руками, надеясь, что они поймут — я против!
Но Гришенька решил, что это просьба хорошенько хлопнуть меня по спине.
— Вы как хотите… — сдавленным голосом проговорила я. — Но вечером я не могу, я по магазинам!
Ник знакомо хмыкнул и скрыл ухмылку за глотком кофе.
— Хочешь, закажем тебе экскурсию? За счет компании, — предложил он.
— Хочу! — обнаглела я.
Надо пользоваться, пока дают.
— Окей, я договорюсь сейчас, — он посмотрел на часы, допил свой кофе и встал. К разноцветным колечкам в молоке, которые он взял себе на завтрак, судя по всему, он так и не притронулся. — Всем хорошего дня.
— Пойдешь на лекции? — наивно спросила я.
— Нет, я спать.
Хорошо быть начальником.
Приехал в Корею — днем гуляешь, вечером пьешь, ночью домогаешься подчиненных, а остальное время спишь.
И никто тебя не уволит, потому что для этого надо настучать Марку. А какой дурак будет стучать Марку, если все знают, что Ник с Марком вместе Новый Год встречали на яхте в Греции?
Вот-вот.
Гришенька тоже не притронулся к своей еде. Он допил сок, махнул мне и разболтанной походкой направился в игровой зал.
Я пожала плечами и пошла за десертом. У меня в программе только через час значился круглый стол для переводчиков, где я надеялась наконец почувствовать себя на своем месте.
Конечно, мне еще здорово не хватало профильного образования, но так уж получилось, что мои учителя английского не считали, что знать иностранный язык — это профессия. И даже два или три. Для образованного человека это само собой разумеется.
Поэтому от поступления на факультет иностранных языков меня и прочих «подающих надежды» усиленно отговаривали.
Отговорили. Поступила я в педагогический.
Да-да, именно поэтому я так и не успела отхватить себе никакого «щенка» из приличных парней. Не из кого выбирать было в нашем «институте невест».
Зато как бабушка была счастлива!
В ее деревенском детстве учитель считался уважаемым человеком!
К счастью, она не дожила до крушения своих иллюзий. Успела только увидеть мой красный диплом — и оставить мне квартиру в Москве.
Мама, глядя на этот диплом, только вздохнула:
— Ну зато хоть жилплощадь своя, одна не останешься, женихи с приданым любят.
Это тоже были иллюзии, только уже ее времени и круга общения.
Мое поколение мужчин не спешило жертвовать своей драгоценной свободой за квадратные метры на окраине Москвы.
— Не понимаю, почему у тебя мужика нет! Симпатичная, умная, готовишь хорошо… Чего им еще надо? — удивлялась моя подруга Лика, к своим двадцати пяти уже шесть раз побывавшая в ЗАГСЕ.
Три раза в парадных залах и три раза в каморке по соседству, где выдавали свидетельства о разводе.
Больше она в «этот блудняк» по ее словам, вписываться не собиралась и принципиально жила одна.
Точнее — с котиками. Она отмечала каждое предложение о замужестве, которые продолжали ей упорно поступать, новым «подобрашкой». Сейчас у нее их было пять. Одна кошка оказалась беременная, так что Лика шутила, что ожидает урожайную на предложения осень, если мистическая матримониальная связь работает и в обратную сторону.
Мои же самые долгие отношения длились три месяца… Причем дело было в семнадцать лет, когда я, потеряв голову, бегала на свидания к Юрке из параллельного класса.
«Готовиться к ЕГЭ».
Свой первый взрослый урок я получила, когда сдала английский на 62 балла.
А Юрка — на 98.
После чего он сказал мне, что я недостаточно амбициозная и целеустремленная для него. У него большое будущее, а я довольствуюсь малым и добьюсь — в лучшем случае! — должности учительницы английского в муниципальной школе. Но это и хорошо — должен же кто-то быть среднего уровня, не всем становиться звездами.
И я еще найду свое счастье с человеком своего круга. То есть, не с ним.
Не уверена, рыдала я больше из-за экраменов или из-за Юрки.
Тем более что он оказался прав, я действительно не амбициозна и особенно ничего не добилась. И вовсе не уверена, что добьюсь. Английский тут, конечно, ни при чем. Просто кто-то приспособлен быть рабочей лошадкой — а кто-то творить и сиять.