Химеру спрашивать не стали, видя ее плотоядную улыбку.
— Каков план, командир? — протянула она.
И действительно, какой? Мы стояли в стороне, буквально в паре километров от условной линии, соединяющей зиккурат с разломом. В небесах и на земле силы противоборствующих сторон выстраивались в боевые порядки напротив друг друга. Видение вселенской битвы вновь озарило мою память, возвращая привкус железа во рту от подступающего ужаса.
— И с кем ты тут собираешься драться, приятель? — издевательски улыбнулся появившийся приживал и подлил масла в огонь.
Отсутствие печати Анубиса положительным образом сказалось на его настроении, вернув привычный менторский тон.
— Думаю, скоро узнаем.
Появление приятеля как-то успокоило меня, вернув способность к анализу. Во-первых, высокоуровневых демонов мой взгляд насчитал пока не больше десятка и сегодня им будет на кого обратить свой взор, помимо нас. Не будь на горизонте парящих когорт света, оставаться здесь не имело бы смысла. Во-вторых, система объявила целый эвент с наградами и даже открыла здесь точку синхронизации. Значит скоро должны будут подтянуться игроки, увеличивая наше преимущество. В-третьих, если не сдохнем сразу, то должны неплохо поднять опыта! Последняя мысль мне чертовски понравилась и поковырявшись в инвентаре, я извлек артефакт сбора трофеев. Прикинув по настройкам, я понял, что радиуса должно хватить и метнулся под сень тоннеля.
— Короче, кто живой остается, забирает артефакт.
— Шеф, только настройки выстави правильные!
— Уже, зануда! — улыбнулся я Химере. — В общем тактика такая… ждем начала битвы и особо не высовываемся. Потом — по обстоятельствам.
— Сильный план, шеф! — хихикнул Берч.
— Ага. — поддержал его Арни и поднял указательный палец вверх.
Как бы то ни было, но у нас появился план, и мы его придерживались. Под усмешки Торваса забились в грот и сели полукругом на землю. Дроид-разведчик транслировал картинку снаружи, а я ее дублировал в интерфейсное окно рейда.
— Удобно. — завистливо протянул Берч.
— А то… — отстранённо бросил я, увлекшись разворачиваемыми событиями.
Твари бездны, пользуясь своим превосходством в численности, первыми ринулись в атаку. Окруженные тучей мелких абишаев и десятком ужасного вида химер, трое крылатых демонов пикировали на зиккурат, возле которого полукольцом, паря над землей, выстроились в защитном построении пару десятков ангелов. Для простоты восприятия, я решил так называть всех, у кого были крылья и светлые ауры. По земле, удаляясь от разлома, сметая деревья и круша камни неслась вторая группа демонов. Несколько громадных тварей, чей уровень даже невозможно было разглядеть, возглавляли орду из адских гончих и черных рыцарей, сидящих на спинах демонических лошадей. Моих скудных познаний в адской классификации хватало лишь на определения, оставшихся в памяти со времен, когда демоны были только в кино. Даже если бы я и знал, кто это на самом деле, ситуация выглядеть по-другому бы не стала.
Внезапно огромная сфера, сотканная из нитей света, окутала парящих ангелов и, мгновенно расширившись, врезалась в ряды летающей группировки. Мелкие демоны просто сгорали, коснувшись ее, не успев даже увернуться. Предводители летающей орды с ревом бросились напролом, окутавшись дымчатым вихрем тьмы. От соприкосновения купол лопнул миллиардом осколков, а удар энергии, прокатившейся над полем битвы, почувствовали даже мы в своем импровизированном убежище. Оптика дроида ушла в засветку, а когда картинка восстановилась волосы на голове потихоньку начали вставать дыбом.
Армии схлестнулись в жестокой битве на земле и на небе. Ткань мироздания рвалась от применяемых техник и высвобождаемой энергии.Битва поглотила все органы чувств, на время выкинув меня из реальности. Звуки погасли, за занавесом забвения, который мозг накинул, чтобы сохранить остатки сознания. От былого воодушевления не осталось и следа. Не в силах сдвинуться, я смотрел немое кино, в каждом кадре которого царили ужас и смерть. Светлые и темные фигуры превратились в статистов, которым свыше повелели отыгрывать свои роли. Выбрав однажды одну из сторон, мы не задумываемся о смысле войны. У нас есть четкие установки, что наше дело правое, а те, кто против — подлежат уничтожению. Страшно становиться, когда сама ткань мироздания от переполнившего ее отчаяния начинается медленно разрываться, просвечивая бесконечно холодной бездной. Коснувшись ее даже краем сознания, сходят с ума. Реальный мир превращается в набор выцветших картинок, на которых медленно тают последние ускользающие смыслы, перед тем как полностью раствориться в небытие.