Тогда я попытался вымазать незримые гладкие стены комьями грязи, предварительно отжав из них влагу, но обнаружил, что эти комья исчезают из вида столь же быстро, как и те, с помощью которых я ранее хотел определить высоту постройки. Наконец я вытащил нож и стал царапать гладкую призрачную поверхность - царапину я мог бы нащупать пальцами, хотя бы она и оставалась невидимой. Но и это намерение оказалось тщетным, ибо лезвие не оставило решительно никакого следа на неизвестном мне диковинном материале.
Потерпев полное фиаско в попытках восстановить свой маршрут, я решил мысленно найти круглую центральную комнату. Мне казалось, что проще вернуться туда, нежели искать путь из нее, Так оно и было. На этот раз я стал помечать в своем журнале каждый поворот - и даже нарисовал простенькую гипотетическую схему движения со всеми боковыми коридорами. Разумеется, эта работа отняла уйму времени, ведь каждый метку следовало проверять на ощупь, а меня постоянно подстерегала возможность совершить роковую ошибку. И я все же верил, что мои усилия не пропадут даром.
Когда я достиг центрального помещения, уже сгустились долгие венерианские сумерки, но все равно я не терял надежды выбраться из лабиринта до наступления темноты. Сравнивая вычерченный в рулоне-журнале план с маршрутом своих блужданий, я, похоже, нашел свою ошибку и в очередной раз, уже вполне уверенно, двинулся по незримым коридорам. Я взял резко влево и стал отмечать все свои повороты в журнале на тот случай, если опять собьюсь с курса. В наступившей полутьме я ещё различал неясные очертания трупа, над которым уже висела плотная пелена мух-фарнотов. Очень скоро, думал я, сюда из долины сползутся обитающие в грязи сификлиги, чтобы закончить мерзкую работу. С некоторой опаской приблизившись к трупу, я уже приготовился пройти мимо, как вдруг натолкнулся на стену и понял, что опять сбился с пути.
Тут только мне стало ясно, что я всерьез заблудился. Этот лабиринт была слишком изощренной конструкции, чтобы разобраться в нем с налета, и мне, видимо, предстояло ещё немало тут поплутать. И все же я сгорал от желания оказаться на твердом грунте до ночи, поэтому я опять вернулся в центральную комнату и возобновил - на сей раз уже совершенно бессистемные поиски выхода, при свете фонарика делая пометки в рулоне-журнале. Включив фонарик, я обратил внимание, что на окружавших меня прозрачных стенах не возникло даже бледного отблеска. Но я, правда, был к этому готов - ведь в невидимом строительном материале даже солнце не отражалось.
Я все ещё бродил по лабиринту, когда наступила тьма. Тяжелый туман скрыл звезды и планеты, но сияющее голубовато-зеленое пятно Земли ясно виднелось на юго-востоке. Она уже прошла точку противостояния и, наверное, в окуляре телескопа являла собой величественное зрелище! В те моменты, когда клубы тумана чуть рассеивались, я даже мог различить возле неё Луну. Теперь я уже и труп - мой единственный ориентир - скрылся из вида, так что после серии бесплодных попыток найти нужный поворот я вернулся в центральное помещение. Что ж, придется расстаться с надеждой поспать на сухом грунте. До рассвета я ничего не мог предпринять и решил устроиться в лабиринте. Лежать в грязной жиже - удовольствие, конечно, не из приятных, но в кожаном комбинезоне это более или менее терпимо. В предыдущих зкспедициях мне приходилось спать и в худших условиях, да и усталость помогает побороть отвращение.
И вот я сижу в грязи на полу центрального помещения и при свете фонарика пишу эти заметки на рулоне. В моем странном беспрецедентном положении есть даже нечто забавное. Заблудиться в здании без окон без дверей - в здании, стены которого я даже не вижу! Я конечно же, выберусь отсюда на рассвете, а к вечеру вернусь на "Терра Нова" с кристаллом. Он прекрасен - и удивительно сияет даже при слабом свете фонаря. Я только что вытаскивал его и осматривал. Невзирая на усталость, я что-то никак не засну, вот и расписался. Но пора заканчивать. Самое неприятное - труп, но к счастью, кислородная маска спасает меня от смрада разложения. Кубики хлората я использую очень экономно. Надо принять пару пищевых таблеток и спать. Продолжу потом.
ПОЗДНЕЕ - ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ, VI, 13
Дело серьезнее, чем мне казалось. Я все ещё в лабиринте, и мне надо действовать быстро и осмотрительно, если я хочу сегодня ночью спать на сухом месте. Мне долго не спалось, и я проснулся только к полудню. Я мог бы проспать и дольше, если бы меня не разбудило пробившееся сквозь туман солнце. Труп представлял собой отвратительное зрелище - в нем копошились сификлиги, а сверху роились тучи фарнотских мух. Шлем скатился с лица, и лучше было на него не смотреть. Я вдвойне порадовался, что кислородная маска была на мне.
Наконец я поднялся, счистил с себя грязь, принял пару пищевых таблеток и заложил новый кубик поташ-хлората в электролизатор маски. Я медленно расходую эти кубики, но увы, их запас уже на исходе. После сна я чувствую себя куда лучше и надеюсь скоро выбраться из лабиринта.
Просматривая свои записи и рисунки в рулоне-журнале, я поразился запутанности ходов и коридоров и уже почти не сомневался, что где-то допустил грубейшую ошибку. Из шести коридоров, уходящих из центрального помещения, один я почему-то принял за тот, по которому пришел туда, воспользовавшись визуальным ориентиром. Но ведь когда я стоял снаружи перед входом в лабиринт, труп находился в пятидесяти ярдах от меня на одной линии с отдельно стоящим лепидодендроном в дальнем лесу. И теперь мне пришло в голову, что этот ориентир недостаточно точный - ведь расстояние до трупа в иной перспективе по отношению к горизонту оказывалось сравнительно меньшим, если смотреть на него от коридоров рядом со входом. Кроме того, мое дерево не так уж сильно отличалось от прочих лепидодендронов на горизонте.
И после ряда проверок я, к своему ужасу понял, что не могу с уверенностью сказать, какой же из трех коридоров - нужный. Может быть, при каждой попытке выбраться отсюда я миновал совсем не те просеки? Но на сей раз я уже не совершу подобной ошибки. И тут меня осенило: был один верный способ метить маршрут. Использовать комбинезон я не мог, но - имея густую шевелюру на голове - мог пожертвовать шлемом. Он был достаточно велик и легок, чтобы оставаться видимым над грязной жижей. Я снял полусферический головной убор и положил его у входа в один из коридоров - крайнего справа.
Я решил пойти по этому коридору, исходя из предположения, что это верный выбор. Я буду делать правильные повороты, постоянно сверяясь со своими заметками. Если же мне не удастся выйти отсюда, я последовательно испробую все другие варианты, а если и эти попытки ни к чему не приведут, то продолжу таким же образом обследовать все последующие коридоры, а в случае необходимости - все три. Рано или поздно я найду выход, но мне придется набраться терпения. Даже в худшем случае я наверняка буду на воле к ночи.
Первые итоги оказались обескураживающими, хотя они и помогли мне менее чем за час прийти к выводу о никчемности правого коридора. От него, похоже, ответвлялись только тупиковые проулочки, уводившие меня далеко от трупа. И я скоро заметил, что они не фигурируют в моих записях о вчерашних блужданиях. Но как и раньше, я без особого труда возвращался в центральное помещение.