-Вы уверены что…– Терри недовольно скривился.
-Там находятся несколько вещей, которые желательно не придавать огласке, — и тут я не шутил. Там должны храниться несколько небольших ампул с концентрированной маной, которую я собирался по прибытии в Коску использовать для зарядки маски. Для этого же Мерсел приготовил специальный компактный вариант «заряжателя». Точнее, сам чемодан был «заряжателем», если я правильно понял Винса. И данная штука в руках понимающих людей весьма нежелательна…
-Хорошо. Я примерно помню, как выглядел ваш чемодан… — сокрушенно вздохнул Терри.
-На нем кодовый замок. Да и сам чемодан изнутри армирован не хуже, чем сейф. Надеюсь это поможет тебе его найти.
-Надеюсь, меня не поймают… Попасть на каторгу не входит в мои дальнейшие жизненные планы…
Терри отправился на разведку к ночной вылазке за моими вещами, а мы с Сильвией направились на улицу Франка.
Несмотря на то, что шли туда по делу, это все равно походило на романтическую прогулку. Сильвия шла под руку со мной, мы мило пытались мило беседовать. Точнее, разговаривал в основном я, но и обычно неразговорчивая девушка тоже пыталась поддерживать беседу, насколько могла.
-Не хочешь немного рассказать о своем детстве? — решил все-таки попытать счастья. – О том, как ты познакомилась с дядей Уорреном?
-Виктор…
-Я не хочу на тебя давить, но…
-Да, я понимаю. После того, что между нами произошло… я тебе расскажу. Только, пожалуйста…. Не ненавидь меня….
***
Их было четверо. Дезертиры из Дангарда, что украли оружие и бежали, но в итоге оказались между молотом и наковальней. С одной стороны Дангард, у которого для дезертиров один приговор — смерть. С другой стороны Лэндуэлл, который так же не слишком любил подобных.
В итоге они набрели на одинокий домик, в котором пряталась я, мой отец и мать. Мы были беженцами из Дангарда и надеялись переправиться в Лэндуэлл, где отношения к зверолюдям были чуть теплее. За несколько лет до начала первой Восточной Компании в Дангарде начались сильные гонения на зверорасы, и нам ничего не оставалось, кроме как эмигрировать. Иначе моему отцу грозила бы виселица.
Дезертиры появились неожиданно, под самый вечер. Один был серьезно ранен и истекал кровью. Отец попытался уладить все миром, ведь мы небыли врагами друг другу, но тут же схлопотал ударом приклада в лицо.
В тот момент я не понимала, почему они просто не дали нам уйти, это сейчас ясно: они просто боялись что мы их сдадим. Первоначально они собирались переночевать в доме, дождаться, когда основные бои сместятся на север, но вместо этого бои ушли на юг. Порой казалось, что взрывы, выстрелы и шум работающей техники совсем рядом, но это было обманчиво. Войска вели бои как минимум в нескольких километрах, и, тем не менее, дезертиры очень боялись. Поэтому они согнали нас в подвал и укрылись там вместе с нами.
Раненый скончался в эту же ночь, и дезертиры похоронили его в десятке метров от дома. Если быть точным, его прирезал один из своих из-за того, что тот слишком сильно орал.
Все это произошло у меня на глазах, а ведь тогда мне было лет семь, кажется.
В тот же вечер они впервые изнасиловали мою мать. Собирались и меня, но их старший – Симьер, запретил. Видимо, в нем оставалось хоть крупица человечности, в отличие от остальных.
И все это происходило у меня на глазах. Отец был бессилен, и все, что ему оставалось, просить меня закрыть уши и смотреть только на него.
Но это были бессмысленные потуги. Они по очереди насиловали её. Не раз, и не два.
Страшно такое говорить, но за несколько дней пребывания в подвале сцены насилия над моей матерью стали почти что нормой. Отец к тому времени стал совсем плох. Эта троица часто срывала на нем злость. Доставалось и матери, но реже и не так сильно, ведь её они использовали для другого.
Пару раз били и меня, но не сильно. Большую часть времени я просто сидела в углу и ждала, когда все это кончится. Мне уже было все равно, останусь я жива или умру. Я просто хотела, чтобы этот ад закончился.
Но… это было только начало.
Уже через три дня встал острый вопрос с провиантом. Запасы дезертиров подошли к концу, а бои продолжали идти в непосредственной близости от убежища. Кажется, один раз даже кто-то ходил по самому дому. Но они не ставили целью кого-то найти и лаз в подвал просто не заметили.
Выходить наружу было слишком опасно. И когда они окончательно отчаялись — то зарезали моего отца.
Я до сих пор помню, как отошла от шока, что-то крикнула, но мне тут же врезали прикладом по голове, стараясь заткнуть. Когда я пришла в себя, то отца уже разделали как свинью.