Силь опустила взгляд. Фуори выглядела задумчивой, оставалось лишь догадываться, осознавала ли она масштабы того, с чем мы столкнулись.
-Ты хочешь сказать, что мы не можем это обнародовать?
-Нет, – вздохнул я. – Можем, вот только не уверен, что это хоть что-нибудь даст. Вот если бы ты лично не побывала в Лабиринте, а затем тебе какой-то человек стал рассказывать про место, полное монстров, и что Лорды устраивают там кровавые жертвоприношения, чтобы создавать топливо для механизмов, ты бы в это поверила?
-Вряд ли. Но… у нас есть доказательства.
-Они действительно есть, – согласился я. – Но, как мне кажется, слишком поздно, Сильвия. Никто не поверит в это, а за нас займутся всерьез. Обрушат все силы, чтобы стереть с лица Лэндуэлла. Мы не сможем обнародовать все доказательства при всем желании. Даже если какой-то журналист рискнет и сумеет опубликовать такую скандальную новость в маленькой статье с парой снимков из Объектов, кто отнесется к этому всерьез? Да никто. И дело даже не в абсурдности новости, а в том, что для большинства попросту неудобно в это верить. Все привыкли к дарам мертилиума и вряд ли они захотят отказываться от этого из-за каких то слухов. Раньше, пару лет назад, это бы имело хоть какой-то смысл, но не сейчас.
-И что же тогда нам делать?
-Я не знаю, Силь. Я не знаю…
Глава 17. Скверные обстоятельства
Была уже глубокая ночь, но я так и не мог сомкнуть глаз, продолжая изучать записи, оставленные моим отцом и дядей Уорреном. И чем глубже я погружался в их содержимое, тем мрачнее становился.
Наконец оторвав взгляд от бумаг, я посмотрел на спящую на кровати Сильвию. Обнаженная девушка мило спала, прижав к груди скомканное одеяло, демонстрируя мне покрытую шрамами изящную спину.
И чего это она вдруг? Просто в какой-то момент скинула с себя одежду, забралась в постель и тихо засопела, оставив меня гадать о её намерениях. То ли это был призыв к действию, но время для подобного явно было выбрано неудачно, то ли фуори просто было жарко.
Не без усилий оторвав взгляд от девушки, я поднялся на ноги и плеснул себе в стакан немного бурбона, залпом выпил и устало взглянул на бумаги, разложенные на столе.
«Сжечь».
Да, именно такая мысль появилась первой, когда я понял, что именно скрывали мой отец и дядя Уоррен. Сжечь эти бумаги и покинуть страну. Отправиться в Трэстрамскую республику, к примеру. Денег, чтобы начать новую жизнь, у меня хватит.
Но… в таком случае я предам дело отца и дяди Уоррена. Они отдали свои жизни, чтобы собрать эти документы и открыть правду всему миру. Но неужели они не понимали, что миру не нужна правда?
Совет Лордов устроил войну! Войну! И все ради того, чтобы получить достаточное количество жертв. Если верить записям, то больше десяти тысяч пленников было переправлено в Харкон за период боевых действий и отослано в Лабиринт. Об этом даже имелась маленькая статья, но большого резонанса она не произвела. Этот вывод я сделал из-за того, что никогда не слышал о подобном, да и сама статья была совсем крошечной и находилась, скорее всего, где-то на последних страницах. Странно, что её вообще пустили в газету.
Корри Стоун, так звали этого журналиста. У меня даже возникла мысль связаться с ним и поговорить. Возможно, получив мои сведения, он бы придумал, как их использовать. Но другая газетная вырезка заставила меня устало вздохнуть.
«Репортер Хаконского Вестника Корри Стоун был убит в переулке неподалеку от своего дома».
Это случилось спустя примерно три месяца после злополучной стати. Официальная причина — ограбление, но я опасался, что его просто убрали. Но сделали это умно, не сразу после злополучной статьи о заговоре, а спустя продолжительный период времени, когда о ней все благополучно забыли.
Вряд ли кто-нибудь связал эту газетную заметку и убийство репортера.
-Дядя… и ты держал весь этот груз на себе после смерти отца? – тихо спросил я. — Он же неподъемный…
Я считал, что готов к тому, что откроется. Считал, что справлюсь со всем, но просчитался. Я до сих пор жив только потому, что за меня не взялись всерьез. Что не считают меня важным, но стоит мне открыть рот и рассказать о том, что узнал, то мне не просто не поверят, на меня и всех моих близких обрушат всю мощь Лэндуэлла.