Со сцены он уходил под аплодисменты, но это было не главное. Главное, что в мерцающем свете десятков свечей, направленные на него неповторимые фиалковые глаза лихорадочно блестели, а на красивом побледневшем личике читалось явное замешательство.
Да, милая, подумай об этом. Времени у тебя немного, но подумай.
Вернувшись на своё место, Мэтт заказал виски и больше в сторону соседнего столика не смотрел.
Внутри же Мэри бушевал уникальный по разрушительной силе торнадо. И как ей вообще удалось усидеть на месте под напором мыслей и эмоций, взрывающимися в голове синими табличками с вопросами из «Джеопарди».
Что значит, она не дала ему шанс быть увиденным? Она очень даже хорошо всё увидела, изучила и поняла. Потому и ушла.
Что значит, наделила качествами, которых у него не было? Ничем она его не наделяла. Опять же, увидела, изучила, поняла и ушла.
Но выступление Мэтта и его болезненная ирония при их повторном знакомстве впервые за всё время заставили Мэри задуматься о неоднозначности своего поступка. А что, если она ошиблась, и Мэтт вовсе не хотел её отпускать. Может, она и вправду его не разглядела - не захотела, не разрешила себе разглядеть. Нарисовала в уме картинку, дополнила образ вырванными из контекста словами и сделала вывод - единственно возможный для себя из возможного десятка так им и не предложенных. Она сама лишила Мэтта шанса что-либо ей предложить. Развить ли, закончить их отношения - то, что могло быть так и останется в их совместно утерянном будущем. Совместно утерянном, но не совместном - в возможность их с Мэттом совместного будущего Мэри не верила до сих пор. Их расставание стало бы вопросом времени, уж очень разными они были. Они и сейчас разные, но теперь у них есть общее прошлое. Много ли построишь на таком фундаменте, особенно когда цементом в нём служит обида и неверие.
Нет, это не уязвлённое самолюбие заставило Мэтта быть с ней не слишком любезным. Здесь кое-что другое, но не настолько же она наивна, чтобы принять это неясное нечто за проявление чувства на букву «л». Собственничества - да. Неисполненного эмоционального контракта - возможно. Привязанности - отчасти. Но любви...
И всё же... всё же...
Всё же она готова дать шанс Алексу за единственный проникающий в душу взгляд, однако, сбилась со счёту, вспоминая, сколько раз именно так на неё смотрел Мэтт.
Неожиданно Мэри открылась одна совершенно неприглядная истина: в попытке защитить своё сердце она не посчиталась чувствами другого, пусть даже ей не принадлежащего. Мэтт не сделал ничего плохого: не давал невыполнимых обещаний, не пытался давить или вывести на ненужную болезненную откровенность. Он не говорил о том, что чувствовал, но и о том, чего не чувствовал, тоже не говорил. Это ли не честность? Мог ли он рассчитывать, что и она так же будет с ним честна? Кончено, мог. Вот только она лишила его своей честности, да ещё и ткнула носом в его же. Да, да, оставленную Мэтту записку Мэри помнила слово в слово.
За прошедшие годы многое изменилось. Она вроде как научилась жить в мире с собой, но за поступки той девочки взрослая женщина Мэрилин сейчас от стыда яростно кусала губы.
Глава 13
Ужин - самый длинный на её веку - наконец закончился, и гости с бокалами в руках потянулись на террасу. Едва представилась возможность, Алекс убежал, сославшись на необходимость снова переговорить с кем-то важным. Обычно для Мэри не составляло труда себя занять, но сегодня хотелось, чтобы её мужчина хотя бы на минутку забыл о делах и посвятил время ей, тем паче, принимая во внимание его заявление в самом начале вечера. С такими темпами Алекс полночи будет рассказывать с кем и о чём ему удалось переговорить, а вторую половину они будут спать, потому что усталость от длительного перелёта всё же чувствовалась. Некая толстокожесть её мужчины никогда не была для Мэри проблемой, однако сегодня она едва не схватила Алекса за руку с просьбой остаться. Тем более что, сидя, он заслонял ей обзор на соседние столы. Ладно, один конкретно взятый соседний стол.