- Господи, Роб, почему я не знаю об этой истории?
- Потому что быть брошенным у алтаря - это не то, чем обычно гордятся мужчины. Ладно, пойду-ка, утешу племянника. Да и обязанности хозяина дома пора выполнять. - Роберт жестом подозвал официанта, поставил на поднос пустой бокал и взял новый. - Следите, чтобы всегда был полон. Вечер предстоит долгий. Если не сделаете счастливой нашу девочку, - напоследок обратился он к Мэтту. - Будете держать ответ перед всеми Стенхоупами.
- Я постараюсь этого не допустить.
Мэтт был рад пожать протянутую на прощание крепкую мужскую руку, но предпочёл бы тоже пойти утешать Алекса, чем остаться один на один с его матерью.
Глория сразу пошла в атаку.
- Это из-за вас Мэри уехала из Чикаго?
- Отчасти.
- Вы сказали, что любите её?
- Пока нет.
- А вы любите?
- Да.
- Скажите это.
- Что именно?
- Вы поняли меня, Мэтт. Скажите это вслух. Всего три слова. Они очень просты.
- Кто вы по профессии, миссис Стенхоуп?
- Полицейский психолог. Так я вас слушаю.
- Я люблю Мэрилин.
- Мэри. Она предпочитает Мэри.
- А ещё она предпочитает омлет из трёх яиц на завтрак, зубную пасту со вкусом клубники, спать на животе и начинать читать книгу с последней страницы. Спасибо, миссис Стенхоуп, но дальше мы сами.
Его вспышку раздражения женщина восприняла спокойно.
- Позвольте дать ещё один совет: не торопите её. Дайте остыть и остыньте сами. Дождитесь Мэри, Мэтт, она обязательно к вам придёт. Но она должна сделать это сама.
- Хорошо. Передайте, что я жду её в гостинице. Или лучше позвоните, и я приеду. И спасибо вам, миссис Стенхоуп. Извините за причинённые вашей семье неудобства.
- Неудобством будет, если это всё окажется напрасным. - Женщина грустно улыбнулась. - Роберт прав - Мэри не для Алекса. Но я всё равно уже видела её своей невесткой, и от этой мысли тяжело отказаться. Дождитесь её, Мэтт. Обязательно дождитесь. Сколь долго ни пришлось бы ждать.
Глава 20
Что из школьных знаний пригождается в реальной жизни? Логарифмические функции? Состав почв? Климатические пояса земли? Фазы деления клетки? Нет, нет, нет и нет. Конечно, если вы не математик или географ. Или биолог.
Да, литература, история, да и география с биологией важны для развития личности. А ещё для развития этой самой личности важно умение строить отношения с другими личностями. Важно уметь стоять за себя. Важно уметь за себя не перестаивать. Вот соблюдению этого баланса и должны учить взрослые - родители, воспитатели, учителя. Похоже, когда проходили этот урок, Мэри болела, потому что сейчас пребывала в совершенной растерянности.
Это даже не перепутье, это отсутствие какого-либо пути. Ощущение будто со свистом падаешь в кроличью нору. Как в фильме Тима Бертона, здесь то и дело меняется направление, возникают коридоры, в которые залетаешь под прямым углом. А ещё постоянно приходится уворачиваться от несущихся навстречу непредвиденных обстоятельств; роялей, выскакивающих из-за кустов, пасхалочек, третьего брата Холмса, который на деле оказывается сестрой. Прямо в полёте надо учиться подыгрывать, соглашаться, не соглашаться, включать стерву, выключать стерву - вроде бы то же нахождение баланса, да всё равно не то. А всё дело в том, что конца этому не видно: падение сквозь кроличью нору нельзя остановить, его можно только прекратить.
Может, хватит падать? Пора замереть и подумать, что именно она хочет. Где хочет оказаться - в комнате с растибулкой или же сразу в своём бравном дне. Готова ли снова пройти этот путь неуверенности и сомнений, или же прямо заявить всему миру, что она сама себе Алиса, вернее, Мэри, и она больше не трусит, а готова сразиться со всеми бармаглотами мира. В первую очередь - за себя. За право быть собой, уважать себя и любить. Право требовать для себя той же любви и уважения, право решать, где, когда и от кого она хочет услышать это чёртово предложение!
Ну, предположим, относительно «от кого» она уже определилась. А вот «где» и «когда» готова обсудить. Особенно, «когда». И ещё её очень интересует «почему», и крайне важно, чтобы Мэтт дал по этому поводу вразумительный ответ.
Ух, как сильно она была рассержена. Потому и ушла, чтобы справится с этим нетипичным чувством и не наделать глупостей. Не расстроена, а именно рассержена: на Мэтта, на Алекса, на Роберта и в первую очередь на себя. Не надо обладать даром предвидения, чтобы понять, что вероятность подобного исхода для всех троих - сейчас она думала о себе, Мэтте и Алексе - девяносто пять процентов. Нет, даже пяти процентов много для того, чтобы эти двое добровольно предоставили возможность ей самой сделать свой выбор и спокойно его приняли. Мэтт - возможно. Алекс - никогда. Хотя, нет - вера в искренность слов Мэтта уже дала слабые ростки в её душе, и Мэри снова отчаянно трусила, боясь спугнуть своё счастье. Она тоже «хочет его в своей жизни», однако важно сделать это не только на его условиях. Они договорятся на берегу или не договорятся вообще.