Глава 22
Мои дорогие читатели!
Да, я обещала, что эта глава станет последней, но что-то так расписалась, что логичным стало поделить её на две. Да ещё и цифра 23 мне очень навится)
Книга дописана. К сожалению, по правилам размещения платного контента, я обязана нажать кнопку "Завершено", как только будет поставлена последняя точка. Дальнейшее редактирование текста станет весьма затруднительным. Отсюда моё желание пройтись ещё одним взгялдом по книге, и поэтому Глава 23 будет выложена чуть позже. Подписку я начала 13 февраля. Символичным будет закончить её 13 мая.
______________________________________________________________________________________
Мэри никогда не бывала в горах. Иллинойс по большей части равнинный штат. Самая высокая его точка, Чарлз Маунд, представляет собой холм. Горы Мэри видела лишь на картинке, ну, и по телевизору, конечно, в передачах на канале «Дискавери» или «Энимал Плэнет». А ещё из окна самолёта. В смысле, иллюминатора.
Как равнинного человека горы её немного пугали. Особенно пугали всякие безбашенные виды спорта, коими люди там занимались. Лыжи, сноуборд, фристайл, могул, скелетон - одни названия чего стоят! А ещё штука под названием зорбинг. Это когда тебя помещают внутрь прозрачного шара и пускают с горы. Шар крутится во все стороны, ты крутишься вместе с ним. Он амортизирует, мелких неровностей поверхности не ощущается, но на кочках довольно ощутимо потряхивает.
В последние недели Мэри ощущала себя помещённой в этот самый зорб. Она куда-то катилась и всё никак не могла остановиться. Шар пружинил, отскакивал от неприятностей, сложностей, недоверчивости и колебаний. Внутри было хорошо, стабильно и уютно, но понимание, что когда-то движение должно прекратиться, не давало покоя. Где она остановится, что будет дальше - сомнения, сомнения... Только Мэтт мог их разрушить, и он, как владелец шара, делал это с завидным упорством.
На этот раз всё было по-другому. Мэри чувствовала, что ею дорожат. Вообще-то, чувство пренебрежения никогда не было ей знакомо, на интуитивном уровне она понимала свой человек рядом или чужой и всегда могла свести на нет общение с последним, но вот центром вселенной пока ещё ни для кого не была. Теперь мир вертелся вокруг ради неё. Шар нёсся, и Мэри летела в нём, радуясь и одновременно боясь за своё счастье.
В тот первый день в Чикаго они уехали из больницы только под вечер. Операция на ноге прошла успешно, и врачи пообещали, что непременно дадут знать, как только Джозеф придёт в себя. Для них с Мэттом пошли вторые сутки без сна, и как бы он не пытался отправить её отдохнуть, Мэри была непреклонна, и из больницы они уехали вместе.
Это был другой пентхаус, но то же Золотой Берег и тот же потрясающий вид на озеро. Последним Мэри насладилась позже, потому как они с Мэттом были настолько уставшими, что уснули, едва их головы коснулись подушек. Целительный сон вдвоём - как панацея от всех бед.
Проснулась она от поцелуя. Мэтт, хорошо выбритый и полностью одетый, с улыбкой на лице склонился над ней.
- Прости, не хотел тебя будить. Но уйти, не поцеловав, не мог. Отдыхай.
- Ты куда?
- Сначала заеду к отцу, потом в офис.
Одеяло решительно полетело в сторону.
- Я с тобой!
Мэтт остановил её одним взглядом.
- Нет, ягодка. Пожалуйста.
Даже затуманенным ото сна разумом Мэри сообразила, что сейчас надо отступить. Почему-то для Мэтта это было важно, чтобы сейчас она его послушалась - не бежала никуда, не летела, а просто осталась в его кровати. Как ни в чём не бывало, да.
Мэтт был рад увидеть, что его понимают - Мэри прочла это по его лицу. Она потянулась к нему и, положив руку на гладко выбритую щёку, прошептала:
- Возвращайся ко мне. Я буду ждать.
Вот чего ей не хватало все эти годы - якоря. Любые потрясения легко переживаются, когда у тебя есть якорь. Основа и фундамент. Три слона на черепахе. Мэри почувствовала это в Уильяме Стенхоупе, потому и полетела за ним в Нью-Йорк. И, в общем-то, ошибкой это не стало. Вряд ли без этой семьи ей удалось пережить потерю Вайолетт и Мэтта. Без их внимательности. Без домашних семейных ужинов. Без тепла их гостеприимного дома. Без участия. Мэри решила стать таким якорем для Мэтта, потому что поняла, что у него с этим временная проблема. Якорем для него был отец, каким бы независимым и сильным не пытался казаться её мужчина.
Потому она осталась к его квартире. Разобрала свой багаж. Позвонила в больницу, где представившись невесткой Джозефа Крайтона, узнала, что в его состоянии не произошло никаких изменений.