Он положил коробку на стол и заключил меня в крепкие объятия, покрывая голову и лицо поцелуями.
- Ты - единственный человек, который всегда верит в меня, несмотря на то, что я всегда приношу тебе боль. В огромных количествах.
- Дорогие тебе люди всегда приносят боль. Хотят они того или нет.
- Каждый раз ты рождаешь из себя что-то такое, что нельзя повторить.
- Ребенка? Я вроде пока никого не рожала, - усмехнулась я.
- Нет. Фразы. Их можно записывать и запоминать, чтобы затем цитировать.
Я хмыкнула и провела рукой по волосам. Мне было приятно слышать это от него. Мне вообще было приятно, что он находиться рядом со мной сейчас.
Отвернувшись, я побрела к елке, которую стала украшать. Повсюду слышался смех, голоса друзей и только один человек не принимал в этом участие - Лора. Как и за столом, она была рассеяна и чем-то встревожена.
Достав шары из коробки, я стала аккуратно их развешивать, пытаясь сделать так, чтобы они смотрелись гармонично. Мне нравилось заниматься украшением чего-либо, особенно преображать помещения, готовить людей к каким-то мероприятиям. Я успокаивалась моментально, и в голове никогда не возникали плохие мысли. Им не было там места.
Помню, как я занималась балом, которым Кристал и Крис организовали, когда мне исполнилось шестнадцать. В антикварном магазине я нашла старинные канделябры веков 17-18, которые в последствии арендовала на вечер. На блошином рынке я приобрела шкатулку в стиле рококо. Каждый уголок в нашем доме был неким воссозданием какого-то стиля: классицизма, рококо, барокко, готики, эклектики и возрождения. Каждый из гостей мог преобразиться в человека любой эпохи.
Я выбрала тогда образ Марии-Антуанетты, которая нравилась мне своей непосредственностью, взбалмошностью, легкостью, беззаботностью - всем тем, чего мне не хватало в жизни. Я всегда была слишком серьезной, и мне казалось, что если примерю на себя образ этой женщины, то на несколько часов я смогу стать свободной. Но, увы, это так и не произошло. Весь вечер я занималась балом, чтобы тот прошел в совершенстве, что и было. Но даже тогда от плодов своих усилий я получила максимальное удовольствие. Мне просто нравилось заниматься организацией чего-либо.
Каждое украшение для ели прошло тщательную проверку на креативность, прочность и гармоничность в сочетании с другим предметами. Места, отведенные каждой вещи, были пересмотрены, и мебель в комнате оказалась переставленной в соответствии с моим видением этого «мира». Лео был совершенно не против, а, наоборот, выступил в поддержку моего предложения, разрешив мне внести некоторые изменения в интерьер этого дома, а точнее малой его части.
- Господи, почему ты не хочешь стать интерьер-дизайнером? - обратился ко мне Лео, положив руку на мое плечо.
- Вставай в очередь, дружище, - рассмеялся Джон, -Ты не первый, кто задает ей этот вопрос. Лео, ты даже представить не можешь, что эта девушка, - он взял меня за руки, акцентируя на них внимание, - делает этими руками. Какие шедевры она создает!
И тогда, как по мановению волшебной палочки, Джастина предстала перед Лео, показав свое кольцо, сделанное мною полтора года назад на ее день рождения.
Оно было легким, простым, ненавязчивым и при этом невероятно элегантным. В нем была какая-то таинственность и непосредственность - кольцо безумно похожее на характер своей хозяйки. Тонкие серебряные линии переплетались друг с другом, превращаясь в замысловатый рисунок. Несколько полудрагоценный камней аквамарина украшали его своим цветом, блеском и эффектом умиротворения. Расположенные в разных сторонах, они создавали свой идеальный рисунок.
Я считала, что это кольцо - мое лучшее творение на данный момент, и мне было безумно приятно, что Джастина оно нравилось ничуть не меньше, чем мне, и что она его везде и всегда носила.
- Оно прелестно! - восхитился Лео, приблизив к себе руку Джастины.
- Прелестно? - выгнул удивленно бровь Атлант, - Это все, что ты можешь сказать? -он фыркнул, встал сзади меня и обнял, -Это самое красивое кольцо, которое я только видел! И именно поэтому кольцо для моей будущей жены будет сделано исключительно Эос.
Вы чувствовали адскую боль, когда ты катаешься по полу в муках, в агонии, желая лишь того, чтобы твои страдания прекратились? Именно это я сейчас и испытываю: боль, которую не передать словами. Боль, от которой нет спасения. Боль, от которой хочется умереть.
Покачнувшись, я попыталась высвободиться из объятий Атланта, но его руки были слишком тяжелыми, отчего я рухнула на него.
- Эос! -в ужасе воскликнула Джастина, подбегая ко мне.