— Сто-оп! — вскрикиваю я, на секунду даже поразившись громкости своего голоса. В ушах шумит, и со стороны подбегает ещё и Александра Петровна вместе с тем мужчиной. Свет не включают, но всё равно прекрасно видно, что Витька полез (или на него полезли) на двух пацанов из параллели.
— Отъе... — ругательство Витьки тонет в рявканьи спутника нашей учительницы. Он не теряет времени, в отличие от такой же застопорившейся, как и остальные, Александре Петровне. Всё-таки она слишком мягкая и осторожная для того, чтобы разнимать драки. Так вот этот молодой мужчина выхватывает первого попавшегося — кажется, Вадика.
— Успокоились. Что не поделили, м? — стальным голосом интересуется... Алексей Николаевич, что ли. Следом за Вадиком немного успокаивается и его приятель. Совершенно не помню, как его зовут. Ну а Витька, всклокоченный, раскрасневшийся, тут же выпрямляется, проглаживает ладонями серо-зелёные штаны и шмыгает носом.
— Иди ты, Вадик. Не трогал я Белову. Нах-хр... — его разгоряченную речь перебивает громкий и уверенный голос Алексея Николаевича.
— Стоп.
Он как отрезает всякую попытку кому-либо перечить. Витька тяжело дышит и переводит взгляд с молодого мужчины на такого же взмыленного Вадика. Потом он смотрит на меня, и я еле заметно мотаю головой, мол, нет, не надо. Тихо. Разберемся. Но я на твоей стороне.
А Витьке хоть бы что.
— И вообще, он сам тут ударил другого.
— Тихо, — шикает Алексей Николаевич. Все вокруг, включая и Александру Петровну, стоят рядом, не шелохнувшись. Но напряжение нарастает, и мужчине явно надоедает это слушать. Он тоже мотает головой — серьёзно, даже с сердитым взглядом. Все глаза устремляются к нему.
— Мне неважно, кто тут и как учудил. Но постарайтесь помириться и разойтись спокойно. Ясно?
Секунду-другую никто не подает голоса. Все словно ждут ответного шага от другого человека. Витька сжимает зубы, встряхивает головой и делает шаг по направлению из круга.
— Ок. Сорян.
Этот противный Вадик ухмыляется, щеря зубы. Да пошёл он. Чувствует сладкий вкус победы. А Витька протискивается ко мне. Мало-помалу народ начинает расходиться. Слышится нервный вздох рядом со мной — Александра Петровна, так и не решившись что-либо сделать, уходит обратно к себе. Этот самый Алексей Николаевич что-то негромко наговаривает Вадику, который хмурится и почесывает подбородок. Я хватаю Витьку за рукав старой клетчатой рубашки и тяну в другую сторону.
— Расслабься, братан, — я чуть сжимаю его плечо. — Может... после школы там его...
Шучу, конечно. Это совсем не в моём характере, а Витьку это, наоборот, может легко раззадорить. Но в любом из случаев не даст конкретно раскиснуть — а это уже хорошо.
— Да он не ко мне ж приставал, — Витька щелкает пальцами. — Он там пацана на что-то уговаривал. Или просто напрягал. И еще про Белову сказал, что я на неё пялился. Я хэзэ.
Я щурюсь.
— Какого?
Мне нет до него дела, но звучит довольно напряжно. Зачем Вадику что-то вообще было нужно, чего он начал приставать на школьной дискотеке?
— Без понятия. Не в курсе, кто это. Пухлый такой чувачок.
Понимающе киваю. Ясно, разобрались. Ну, главное, что всё обошлось. Витька на страже справедливости, а мне незачем гадать и напрягаться, что же там произошло. Я встаю рядом с другом, больше не планируя расхаживать по залу. Всё равно танцор-то из меня никудышный, я же уже это вспоминал. Краем глаза я замечаю, что Алексей Николаевич отводит Вадика куда-то прочь от «места преступления». Видимо, решил устроить ему наставительную беседу. С другой стороны — кто он вообще такой, чтобы лезть к ученикам нашей школы?
— Да брось, — произносит Витька, словно почувствовав, что я чем-то обеспокоен. — Было и было. Ничего не случилось.
Ах да, теперь самое время друга успокаивать меня, а не наоборот. Мимо нас проходит ещё несколько ребят, продолжая пританцовывать, ведь музыку возвращают. Люди забывают про маленький инцидент, и это энергичное движение толпы смывает все впечатления, закручивая в вихре. Я отступаю в сторону, чтобы пропустить двух старшеклассников, которые смеются во всю глотку, выкатываясь в сторону выхода. Поглядев себе под ноги, чтобы случайно на что-нибудь не наступить в такой темноте, я неожиданно ловлю себя на мысли: я что, предсказатель?