— Buona sera, signore! Che volete prenotare?*
— Due “piccola morte”, si prega di!**
Девушка перевела удивленный взгляд на Гермиону.
— Un bicchiere per signorina? ***
— Sì, bella,**** — подтвердил Драко, и официантка, напоследок странно на неё посмотрев, моментально исчезла из их поля зрения.
— Что ты заказал? — подозрительно прошипела Гермиона, склонившись к нему через стол.
Её немало раздражал тот факт, что она практически ничего не поняла из разговора Малфоя с официанткой на чистом итальянском языке.
— То же, что и себе: коктейль под названием «piccola morte», что в переводе означает «маленькая смерть», — чуть усмехнулся Драко. — Его здесь изумительно готовят.
— «Маленькая смерть», значит, — скептически протянула Гермиона. — Только с чего ты взял, что я буду это пить?
Малфой неопределенно повел плечом.
— Просто это лучшее, что есть в меню, к тому же, насколько я понял, тыквенный сок давно не является твоим приоритетом в выборе напитков.
Драко откровенно веселился, и Гермиона потихоньку начала выходить из себя.
Ситуацию усугубляло то, что она чувствовала себя некомфортно в этом заведении, потому как вокруг царила атмосфера… Распущенности? Вседозволенности? Раскрепощенности, в крайней её степени?!
Нужное слово было сложно подобрать.
— А откуда ты знаешь итальянский? — чуть помолчав, нервно спросила Гермиона.
Драко слегка усмехнулся.
— Понимаешь, Грейнджер, когда ты слышишь речь на незнакомом языке изо дня в день, то невольно начинаешь запоминать основные словообороты.
— Странно, но мне здесь не так часто приходилось слышать итальянский, чтобы запомнить хоть что-нибудь, — призналась Гермиона, чуть нахмурившись.
— А я не об этом курорте веду речь, — мотнул головой Драко. — Эл наполовину итальянка.
— О… — понимающе протянула Гермиона, и замолчала. От чего-то в животе всё сразу скрутило. И прежде чем она успела подумать, слова сами вылетели из её рта: — И давно вы вместе?
Судя по тому, как брови Малфоя удивленно поползли вверх, Гермиона поняла, что он явно не ожидал подобного вопроса.
Она замерла.
Мысленно проклиная себя за то, что посмела начать столь личный разговор, она уже была готова услышать от Драко всё, что угодно, но только не…
— Чуть больше года.
Он ответил неохотно и пристально посмотрел на неё, словно наблюдая за её реакцией.
— Ясно, — коротко отозвалась Гермиона и отвела взгляд.
Ей было неловко за свой необдуманный вопрос и вдвойне неловко за осознание того, что между ними что-то происходит. Положа руку на сердце, Гермиона признавала, что её поведение во многом провоцирует Малфоя на весьма… Неправильные вещи. И хотя они оба виноваты в сложившейся ситуации, но, всё же, её вины здесь больше хотя бы потому, что Малфой не свободен.
Она бы и дальше мысленно занималась самобичеванием, если бы не слова Драко:
— А что на счет тебя, Грейнджер?
Гермиона резко вскинула на него удивленный взгляд.
— В смысле?
— Ты встречаешься с кем-нибудь?
Драко спросил это так спокойно, словно в подобном вопросе не было ничего особенного. И всё же, Гермиона заметила, как его плечи слегка напряглись.
— Нет, нет. Сейчас нет, — отмахнулась она и нервно заправила прядь волос за ухо, слегка опустив голову вниз.
Было нечто вопиющее в том, что они стали разговаривать на столь личные темы, и чувство неловкости, которое не покидало её с самого прихода в этот бар, неожиданно обострилось.
— А как же Уизли? — настойчиво продолжил Драко. — Я слышал, вы собирались пожениться.
Гермиона ошеломленно уставилась на Малфоя. Она не могла поверить в то, что он действительно задал ей этот вопрос.
— Не то, чтобы мы планировали, но… — сама от себя того не ожидая, медленно начала она. — Одним словом, пока что мы предпочли остаться друзьями.
Гермиона не имела ни малейшего представления, почему она отвечает на столь личные вопросы человека, которого большую часть своей сознательной жизни люто ненавидела.
— А что на счет тебя, Малфой? — прочистив горло, повторила она его же вопрос, заданный ей самой ранее. — Вы с Элисой собираетесь?..
Драко неопределенно пожал плечами и отвел взгляд.
— Время покажет.
Создавалось впечатление, что с каждым словом они делают осторожные шаги навстречу друг другу, словно боясь спугнуть момент. Они уже зашли достаточно далеко, и казалось, эти неожиданные обоюдные откровения словно что-то изменили в их отношениях.
И Гермиона, осмелев и поддавшись внезапному порыву, задала последний вопрос, который для неё, почему-то, был самым важным.
— Ты её любишь?
Она затаила дыхание.
Святой Мерлин, неужели она посмела спросить о…Любви?
Краска подступила к её лицу от чувства неловкости и нарастающего ужаса.
Малфой поднял на неё глаза. Мучительно долго он, без тени эмоций, просто всматривался в её лицо, в то время, как Гермиона хотела провалиться сквозь землю.
И какой леший тянул её за язык?!
— Наверное.
Ответ Драко прозвучал так коротко и просто, что она какое-то время пораженно смотрела на него.
Да, этот разговор явно принял неожиданный поворот для них двоих.
— Наверное? — наконец, тихо переспросила Гермиона, чувствуя, как по неизвестной причине её накрывает лавина самых разнообразных эмоций.
Лицо Малфоя внезапно исказила гримаса боли.
— Чёрт, Грейнджер, ты задала слишком сложный вопрос! — вмиг потеряв своё самообладание, он чуть повысил голос. — Я не знаю, как на него ответить. Мы с Эл никогда не говорили о…
Недоговоренное им слово повисло в воздухе, и Гермиона, до этого во все глаза смотревшая на Драко, быстро отвела взгляд от его лица.
Она понимала — только что произошло немыслимое: Малфой, хоть и совсем немного, но, всё же, обнажил перед ней свою душу.
И, тем не менее, больше всего ошеломило Гермиону не это.
Ошеломило её то, что под всей этой маской напускной надменности, циничности, порой, даже жестокости, она, всё же, разглядела в нем живого человека, который точно так же, как и она, умеет чувствовать, переживать и возможно даже… любить.
Осознание этого настолько потрясло Гермиону, что она была просто не в силах вымолвить и слова.
Драко, в свою очередь, тоже молчал.
Не прошло и пяти минут, как официантка поставила перед ними бокалы с темно-бурой жидкостью и, пожелав прекрасного вечера на ломаном английском, скрылась в толпе.
Гермиона недоверчиво уставилась на свой коктейль. Она медленно перевела вопросительный взгляд на Малфоя, словно боясь расплаты за заданные ею ранее слишком личные вопросы, вызвавшие его на откровения.
Но, вопреки её опасениям, на лице Драко царила прежняя невозмутимость.
— Знаю, на вид не очень, но по вкусовым качествам едва ли можно найти что-то более достойное, — как ни в чем ни бывало, откликнулся он и взял в руки свой бокал.
Гермиона не спешила следовать его примеру, гадая, а не задумал ли Малфой её отравить, потому, как точно такой же цвет жидкости она получала от приготовления смертельных ядов на уроках зельеварения.
Может быть, вот она, расплата? В конце концов, если учесть феноменальные знания Драко о трансфигурации, он мог сделать всё, что угодно.
Словно прочитав её мысли, Малфой неожиданно широко усмехнулся.
— Не волнуйся, Грейнджер. Если бы я задумал тебя отравить, то сделал бы это куда более искусным способом.
— Спасибо, что утешил, Малфой, — угрюмо откликнулась она, всё ещё с боязнью посматривая на свой коктейль.
— Ладно, если не хочешь — не пей, а я не откажусь, — отсалютировал бокалом Драко и, ничуть не поморщившись, залпом осушил его содержимое, после чего со стуком поставил сосуд на стол. — Всё равно это слишком крепкое пойло для тебя.
Гермиона скрипнула зубами и, метнув в Малфоя недобрый взгляд, медленно потянулась к своему коктейлю.
— Слишком крепкое пойло, говоришь?!
— Ну, для тебя, по крайней мере, точно, — покровительственно заверил её Драко, снисходительно улыбнувшись.
Гермиона, не без облегчения, подумала, что наконец-то, их общение вернулось в привычное русло.