волнение. Волнение, которое выходило за рамки простого товарищества. Товарищества? Да,
между ними действительно появилось что-то вроде связи. До тех пор, пока они друг другу
полезны, они могут полагаться друг на друга.
Леон увидел взгляды, которыми перебрасывались Джеб и Дженна и догадался, что в лесу
что-то между ними произошло. Между ними была странная близость, представляющая из себя
нечто большее, чем товарищество, и даже гораздо большее, чем дружба.
Но как такое могло быть? С ними в жестокую игру играла некая сила. Которая хотела их
смерти после отчаянных сражений за свои жизни. Леон больше уже не верил в то, что кто-
нибудь из них выживет. Кем бы он ни был, он будет лишь свидетелем этого преступления. Нет,
они все должны умереть и кто-то наблюдает за этим.
Здесь не место для чего-то в этом роде!
Тем не менее, он заметил все маленькие, случайные прикосновения, которыми
бессознательно обменивались Дженна и Джеб, следил за заветными взглядами, которыми они
тайно обменивались, пока никто не смотрит.
Он молча засмеялся. Что, собственно говоря, с ним случилось? Почему его вообще
интересует, что произошло между Джебом и Дженной. Ему должно быть на это наплевать, так
же как и Мэри, Мише и Кэти.
– Итак, тогда мы войдем, – сказал он.
Джеб взял его за плечо.
– У нас нет оружия.
Леон насмешливо посмотрел на него.
– Расскажи что-нибудь новенькое. Будь креативным. Здесь лежит огромное количество
металлолома, который мы можем использовать, чтобы себя защитить. Скорее, уже совершенно
темно и разглядеть следы Мэри трудно. Я не хочу обнаружить, что еще скрывается в тени, – он
неохотно стряхнул руку Джеба. – Идем сейчас, мы и так потратили достаточно времени.
~135~
Рейн – Викверс – Лабиринт просыпается
Rainer Wekwerth - Das Labyrinth erwacht
Глава 35
Мэри чуть не споткнулась о сугроб, пока наспех осматривалась вокруг. Она знала:
мужчина может и уйдет, но собака учует ее. Голодный пес будет следовать за ней, куда бы она
ни пошла.
Ветер погладил ее лицо. Кто был позади нее? И зачем?
Мэри автоматически ожидала, что ее преследует мужчина. Размер собаки, и прежде
всего жестокое обращение, говорили ей, что животное повиновалось насильственному
мужчине. На секунду она подумала о Кэти, которая хладнокровно убила Тиана.
Каким-то образом она понимала, что человек, не причинившей ей никакого вреда, не
имел причины следовать за ней. Она выучила в последние дни, что жизнь – это борьба. Хотя
она едва могла вспомнить свое прошлое, она знала, что это был новый опыт для нее. Она еще
никогда ни о чем не беспокоилась. А сейчас бежала ради своей жизни.
Кто я? В ее голове этот вопрос все еще без ответа. Мелькнули картинки этой огромной и
устрашающей тени, которая вытянулась за тонким светом. Она знала, что с тех пор боится ночи,
но почему? А в остальном там было... ничто.
Она подумала о своих руках. Они были мягкими и нежными, как будто она никогда ими
не работала, только теперь ладони были испещрены трещинами и ожогами, ногти местами
сломались. Ее тело совершило вещи, которые раньше для него были невообразимы. Она не
была слабой, хотя знала, что всегда верила себе.
Но она и не была такой же, как Джеб, Леон, Миша или Кэти, которые, казалось, были
рождены для выживания. Так же как Дженна, пока не ушиблась.
Следующая мысль ее больше не пугала. Так как она довольствовалась этим приговором
уже несколько дней. Когда Дженна сможет снова бежать, Мэри будет следующей.
Но сейчас у нее была более срочная проблема. И эта проблема как раз извергала хриплый
лай.
***
– Темнеет, – сказал Джеб. – Скоро мы не сможем разглядеть ее следы.
Как будто я не знаю, безмолвно чертыхался Леон. Долгое время они следовали только по
следам в снегу, но Мэри не нашли.
Проклятье, как далеко она могла убежать? И все же, она должна быть где-то здесь.
Кэти указала на отпечатки на снегу.
– Эти следы выглядят свежими. Края отпечатков еще не осыпались.
Леон удивленно посмотрел на нее. Эта девушка снова поразила его. Мэри уже недалеко.
Наряду со следами Мэри они также обнаружили следы ее преследователя и отпечатки лап
собаки. Тот, кто преследовал Мэри, был довольно настырен.
Леон выпрямился и прислушался. Ничего не было слышно. Никаких криков о помощи. У