Первый увиденный волк глотал куски моего тела, но попадая в разорванный пищевод, еда вываливалась через дыру у него в животе и падала прямо на землю. Но это его не смущало и зверь вымазанный кровью, с упоением и наслаждением погрузился всей своей пастью в мои потроха. Роясь в кишках, он лакомился внутренними органами, растаскивая их вокруг моего тела. Красная пелена встала перед глазами и появилась пустота внутри. Воняло мокрой псиной, трупным запахом и сыростью. Грязная шерсть, вывалявшаяся в уже засыхающей крови, ужасно смердела смесью этой вони. Клыки впились в открытое горло, и послышался хруст перебиваемой гортани. На миг на языке появился гнилостный привкус от того что кровь затопившая рот смешалась со слюной из пасти собаки нежити. Видимо ей не понравились жесткие жилы, и она поднялась немного выше. Я почувствовал, как щека с носом отделяются от обгладываемого черепа и пропадают внутри убийцы. Взор медленно начал угасать, покрываясь предсмертным саваном забытья. Последнее что запомнил так это немигающий взгляд желтых глаз с вертикальным зрачком склонившихся над остатками моего изуродованного лица…
Глава 6
Разум плавал в океане пустоты состоящего только из чистой ничем незамутненной боли. Если погрузить человека в кипящее масло, а потом окунуть в соленую воду, а после в ванну с кислотой, возможно, это сравнится с переживаемым уровнем страданий. Казалось в мире не осталось ничего кроме липкой как сироп, обволакивающей все естество и проникающей в каждую клетку муки. Если это не ад, то лучше бы я отправился туда. После всей гаммы ощущений не думаю, что там будет хуже.
Опыт обнулен
Все бонусы сброшены
Счетчик жизней: 4
Уровень «Здравомыслия» понижен
Из ниоткуда выплыли надписи. Все те же белые буквы с зеленым неоновым свечением вокруг. И хоть бы одна сволочь объяснила, что все это значит. Едва я понял, что мысли начинают течь свободно и я уже не тону в бездне мрака состоящего только из обжигающей боли, как веки сами поднялись и взгляд уставился на алую луну в обрамлении усыпанного звездами ночного неба. Я лежал на холодной земле снаружи подземелья прямо перед входом в эту преисподнюю. Все осталось таким же, как и было до этого. Каменные ступеньки уносились вниз, в стороне стоял палаточный городок с разномастными тряпичными местами для ночлега, а я был снова жив. Ничего не болело, вот только левая рука онемела, будто я проспал на ней всю ночь. Против воли прикоснувшись к шее не нашел следов укусов или разорванной клыками глотки. Лицо также было целым. Нос, губы и щеки, очутившиеся в желудке у волка, никуда не делись.
— Очнулся? — бодрым тоном спросил Барнаби, присаживаясь рядом со мной. Ковбой держал в руках фляжку и постоянно прикладывался к ней. Судя по его покрасневшей роже и косому взгляду, он уже хорошо набрался. — Долго ты что-то возвращался в стан живых.
— Сколько меня не было? — хриплым голосом спросил я.
— Пару часов. — зевнув, ответил шериф.
— Ясно. — значит, возрождение занимает некоторое время. Очередная деталь в общую мозаику. А ведь и вправду. Когда француз умер в первый раз в том лесу он тоже не сразу пришел в себя. Кстати о баранах. — Что с Эриком?
— Придурок рванул со второго яруса, забыв про все сущее. Но не бойся далеко он не ушел. Рыжий не слишком надежен, да? Думаю, чертов барыга, неплохо меня поимел. От этого увальня будет мало пользы. — Барнаби высказался, не преминув сплюнуть от досады за потерянные в пустую деньги. — Но ты неплох. Сразу видно, что боец. Немного подучишься и можно не жалеть о покупке.