***
Приятно пребывать в небытии. Почти нет мыслей, никаких чувств, ни страха и ни отчаянья.
К вечеру или ночи мозги начали оттаивать. Я оглянулась, с лёгким удивлением приветствуя этот мир. Орки жевали свой хлеб изготовленный, судя по запаху из каких-то растений. Снова остановились? Урук-хай заметив мою двигательную активность, отдал приказ снова напоить нас. Тому приказу не суждено было быть исполненным. Внезапно отовсюду донёсся шум. Окружили. Отряд орков метнулся к налетевшим на поляну конникам. Налатники их украшены гербами Теодена, но нам они помогать не станут. Противостояния как такового не случилось: пришельцы втрое превосходили врагов численностью.
Всадники косили неприятеля аки травушку во поле. Доберутся и до нас. На нас нет никаких опознавательных знаков, окромя эльфийских плащей, примут за врагов. Бежать. Сейчас. Другой возможности не будет, или нас тоже убьют в темноте, не разбираясь. Рядом с нами - если вспомнить книгу - Вековечный лес Фангорн. Туда и бежать, но сначала растолкать Пиппина. О, моя голова!
Хоббит смотрел непонимающе. Пришлось отвесить пощечину. Прости малыш.
- А?.. Что?.. - Пин медленно возвращался в реальность.
Но у меня не было времени ждать, пока эта дрянь перестанет на него действовать, почти всех перебили. События развивались чрезвычайно стремительно, мой ослабевший ум едва за ними поспевал. Пришлось перерезать веревку ножом, оброненным кем-то в схватке и спешно развязывать хоббита. К нам приближались. Урук-хай орал, чтобы нас обязательно утащили к его господину. Не успел закончить - предводитель роханцев отрубил ему голову. Пользуясь случаем, я захватила Пиппина за ворот куртки и потащила к деревьям.
Нелёгкое дитё, скажу я вам! Забравшись глубже в лес, где звуки драки практически не слышны, я прислонила хоббита к дереву.
- Просыпайся, Пин, долго мы тут сидеть не можем, - начала трясти бедолагу.
Едва оклемавшись, Пин стал озираться по сторонам, не понимая, где находится. Через несколько минут его взгляд приобрёл осмысленность.
- Всех убили? - первым делом спросил он. А он не так плох, как я думала!
- Роханцы не церемонятся, - ответила я. - И нас чуть не убили без разбора, еле ноги унесли.
Хоббит вдруг умолк, прислушавшись. Я тоже обратилась в слух, - странные скрипящие, свистящие, журчащие звуки наполняли лес. И это не звуки обычного эльфийского леса. Ни птичек, ни зверушек.
Дерево над нами зашевелилось. Мы замерли в ужасе пялясь в темноту. Фангорн - лес живой и опасный. В таком-то лесу ночью и без звуков страшно. Может, показалось?
Опровергая мою гипотезу, дерево гулко со скрипом пробасило:
- Кто тревожит мой покой?
Силёнок у меня пока что маловато, у Пина тоже, поэтому мы как в мультике схватились друг за дружку, не забывая дрожать в унисон. Ожидая своей участи.
- Я хоббит, - пропищал Пиппин.
- А я вообще не знаю кто...- пролепетала я невпопад.
Спустя час:
- Как тебе удалось? - вопрошал хоббит, удобно устроившись на смежной с моей ветви древа. Мы плыли по воздуху в направлении, известном лишь Энту, хранителю леса.
- Сама не знаю, - честно призналась я. - Просто слышу его настроение. Главное - не обидеть хранителя леса, - говорила я наставительным тоном.
На самом деле я бравировала. С меня сталось уважительно сказать на синдарине. Объяснить, что мы не желаем зла деревьям, и нуждаемся в защите. Чего ожидать теперь я не знала, фильм и книга в этих местах явно расходятся, но одно я знала точно: в вековечном лесу мы в безопасности. На некоторое время. Все динамичные события его миновали, и он находился в той очаровательной неприкосновенной гармонии. Пока что. Казалось, лес один ещё остался девственно нетронутым тьмой.
Во время короткой передышки, удачно подаренной нам судьбой я начала восстанавливать цепь событий. Нас не стали убивать, древ надумал, что нужно на всеобщем собрании определить, кто мы такие и куда нас деть. Вот и ладненько. Пусть созывают собрание. Покуда мы с Пином наслаждались дарами здешних жителей - сочными, ароматными плодами, напоминающими по вкусу сливу, скрещенную с грушей.
- Кого поймали, милый Энт? - окликнул на эльфийском, далеко не эльфийский голос, хозяина коего нигде не было видно.
Древ остановился и пробубнил дружелюбно: