Эффект не заставил себя ждать. Даже изваляв эльфа в выгребной яме, такого потрясающего результата не достичь. Эмоции одна за другой отчётливо читались на лице царевича: гнев, разочарование, обида. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Леголас гордо зашагал в направлении чёрного хода в замок.
Арагорн воззрился на меня с укоризной. Гимли хмыкнул. Пин осклабился. Гендальф не обратив внимания, также отправился к башне. Гном и хоббит потрусили за волшебником. Я не радовалась - мне по сути не за что мстить эльфу. Не обижалась на Антона - он поступил, как считал нужным, и возможно, поступок был правильным. Но я чувствовала себя как-то неправильно.
- Напрасно. Он боялся за твою жизнь, - подлил масла Арарогорн. - Нашёл твою пряжку и урук-хайскую флягу с отравой. Видала бы ты его...
Всколыхнулось лёгкое чувство вины. Для большого - Леголас не настолько учтив со мной для этого. Наш последний разговор с ним всё ещё давил обидой и страхом. Мстить я не хотела, но так уж получилось. Я нарисовала на лице вежливую улыбку:
- Да, поили они нас редкой гадостью, по сию пору в голове туман.
Антон, убедившись в моей полной безопасности, отпустил мою талию, слабо покачнувшись. Его состояние вызвало у меня новый приступ тревоги.
- Тоха, с тобой что-то надо делать, - сказала я другу по-русски и с мольбой посмотрела на странника.
- Странник, он ранен, есть какие снадобья? Антон - мой друг и друг Леса, - представила я парня, - он уговорил Древов и помог взять крепость белого колдуна. Антон - это Арагорн, будущий король Гондора.
Арагорн кивнул, без лишних вопросов аккуратно взяв Антона за плечо, подвёл его к своему коню. Он порылся в сумке, вручил моему другу маленький свёрток и направился за магом.
Пока сильные мира сего в лице странника, мага, эльфа и гнома выясняли подробности и раздавали древам ценные указания и советы, я не отходила от друга. Антон рвался к Арагорну, обсудить насущные и злободневные вопросы. Не понимаю, с чего горячка? Я убеждала парня, что дела подождут, во что бы то ни стало, мне надо привести его в удовлетворительное состояние.
- Ладно, валяй, - сдался Антон и скинул мягкую шёлковую рубашку.
Не удержавшись, я подняла и внимательно осмотрела гладкую и прочную одежду. Эльфийская ткань, безупречного чернейшего как ночь цвета, с тёмно-красным шитьём холодила руки, возникло желание прислонить её к щеке. Откуда у него такая роскошь? Я такое лишь у Галадриэль видала.
- Может, займёшься плечом? - Антон с довольным видом скалился.
Я ухмыльнулась, с сожалением опустила рубашку на его колени и сосредоточилась на его ранах. Тщательно ощупала рёбра, вроде целы, но не факт, что в них нет трещин. По сдавленным утробным стонам поняла, какие из них повреждены. Хорошенько умастила целебным бальзамом больные места. Бальзам не вылечит, но боль снимет, для полного исцеления нужен покой и силы здорового организма.
- Действительно, твоя помощь не помешала, я руку поднять не могу, - с чувством поблагодарил друг.
Затем ухмыльнулся и положил здоровую руку мне на плечо.
- Улыбайся, на нас смотрят.
Недоумевая, я обернулась: Леголас внимательно следил за нами со зверским блеском в глазах. Антон улыбнулся мне той самой улыбкой победителя, которая обычно сводила с ума слабохарактерных девушек, и тряхнул солнечной шевелюрой, непринужденным жестом откидывая волосы за спину. Это ещё что за новости? Соперничество? Вот уж нет, невооруженным взглядом видно, что Антон оседлал любимого конька и играет, для него я не больше чем друг. Погодите, видно тому, кто его хорошо знает, то бишь мне. Для остальных - он мой воздыхатель. Выходит, весь спектакль предназначался для эльфа? Убью!
- Антон, - нежно улыбнувшись, отвечаю я на русском, - чего ты добиваешься? Срочно отвечай, пока не получил в глаз.
Друг задорно подмигнул мне, произнёс сладким голосом:
- Пусть поймёт, что он не один в попе дырочка.
Я стиснула зубы, с трудом удержавшись, чтобы не заржать в голос, и не отругать парня, иначе наш спектакль с треском провалился бы.
- Очень образное сравнение! - медовым голоском ответила я.
- Потом сама мне спасибо скажешь, когда он к тебе прибежит объясняться.
Самоуверенность Антона переходила все границы.
- Всё, ты труп, - проникновенно прошептала я, ласково потрепав его по голове. - Без свидетелей со мной наедине не оставайся, предупреждаю. За поцелуй ещё получишь, учти.
Он усёк, что я в ярости и с минуты на минуту приму решение снести одному юмористу башку, и медленно убрал руку с моего плеча. Не осмелившись злить меня дальше, Антон аккуратно отодвинулся, не гася притом приторную улыбку. Ну, подыграй же мне! - смеялись его глаза. Неисправим. Я притворно вздохнула и закончила перевязку. Парень накинул на плечо рубашку, я помогла надеть рукав на больную руку, застегнула.
Добравшись до Гендальфа, Антон передал ему завёрнутый в тряпицу Палантир. Они перебросились парой - тройкой слов. Маг посмотрел на хоббита взглядом «мочилась ли ты на ночь, Дездемона?»
- Тук, ты заглядывал в шар? - строго спросил волшебник.
Пиппин стал ещё меньше под грозным видом старого мага.
- Я.. я только одним глазком, господин Гендальф!
Ну, кто бы сомневался! Старик нахмурился.
- Что ты там видел? Говори!
Хоббит задрожал.
- Ничего! Только око, лишённое век, оно спрашивало!
- Что спрашивало?
- Хотело знать, где ОНО, - забито пробормотал Пин.
- Что ты говорил? Не тяни! - Гендальф терял терпение.
- Ничего! Я ничего не сказал, я испугался! Правду говорю! Я его отбросил в сторону! – казалось, хоббит сейчас расплачется.
- Ладно, я верю тебе. Не смей больше трогать его, понял?
- Понял, господин Гендальф!
- Надо убрать подальше, - резонно заметил странник.
Я тихонько отвела хоббита в сторонку, успокаивая, приводя в чувства.
Арагорн вполслуха о чём-то перешептывался с Антоном. Леголас подозрительно косился на меня. Наверное, начинал явственно ощущать прорастание рогов в причёске. Не то, чтобы я наслаждалась результатом Антошкиного поступка, но определённое удовлетворение всё же имело место.
- Отправляемся в Ристанию! - провозгласил Арагорн своё командирское решение так неожиданно, что я вздрогнула.
Никто не возражал. Сарумана постановили оставить в башне под присмотром древов до исхода войны. Там ему и место. Всё одно сам не выберется.
Остатки нашего Братства тронулись в Рохан.
Дорога заняла небольшое количество времени. Всё это время Антон доводил меня до состояния безмолвного бешенства, постоянно перешептываясь с Леголасом, оставляя меня в компании хоббита.
- Светильник, ты в порядке? Да? И ладушки! - и пока я раздумывала, каким бы эпитетом его наградить, исчезал впереди каравана с эльфом. Мне тоже хотелось многое с ним обсудить. Но он вдруг стал неуловимым. - Ну, я рядом, если что.
Вали - вали, предатель рода человеческого.
Что, скажите на милость, эти двое могли обсуждать? Что у них вдруг появилось общего?.. в этот самый миг Леголас перевёл пристальный взгляд на меня… Ну вот, сама и ответила. Обида накатила с новой силой. Неужели Антон теперь с ним заодно? Куда делась его недавняя ненависть к эльфу? Что такого эльф мог сказать моему другу, чтоб тот проникся к нему симпатией?