Антон не сдавался:
- Что ты понимаешь под «нормальным»? Да и что есть «нормальное» для социума? Здесь вот именно такая жизнь считается нормальной. Всё относительно, Эйнштейн, - подколол он.
Как бывшему физику, мне всегда приятно вести с другом беседы на философские и высокоинтеллектуальные темы. Он единственный из друзей мог поддержать любой разговор со мной.
- Нормально - это когда… Ну знаешь, на руках из загса, дождь из конфет и риса, квартира, ребёнка бы хотелось...
Антон остановился, улыбнулся:
- Светка, ты неподражаема. Жизнь не состоит только из слова «хочу». Существует слово «надо». Поверь, мне после всего что узнал - теперь вовсе не хочется уходить. Оставлять тебя одну. Наворотишь ты тут без меня. Мужика тебе надо... слушаться, - закончил он. - Чтоб на одну ладонь положил, другой накрыл.
Под мужиком опять понимался, очевидно, небезызвестный нам царевич. Существо, обладающее, несомненно, множеством многогранных талантов и достоинств, но только милосердия среди них не числилось. Впрочем, вполне возможно, мне не доставалось пока его увидеть. Понимая беззлобность намерений Антона, и его безграничную заботу, я шутливо сложила из пяти пальцев фигуру под названием «четверо одного зажали». Он оценил юмор, и под дружеское ржание мы двинулись дальше.
Так и шатались мы по станице, ловя последние часы спокойствия, готовясь к бою и оказывая посильную помощь всем, кто просил. Рано или поздно всё хорошее кончается, и утро неотвратимо настало.
Первые проблески зари засверкали на горизонте. Выступать было назначено на рассвете.
Я не отставала от друга, с момента выхода из города - до развилки. Здесь наши пути должны разойтись.
- Пора, - сообщил Антон, приблизив своего коня.
Я притормозила лошадь. Как хочется также затормозить течение времени. Сердце сковало скверное предчувствие. Кобыла сочувственно заржала. Кто бы знал, какие мозоли на заднице потом от этой самой лошади бывают - к чертям вся надуманная ковбойская романтика!
Арагорн, Леголас и Гимли погнали коней к ущелью. Эльф на миг замешкался, пронзая нас с другом пристальным взглядом. Антошка порывисто обнял меня и так же резко отстранился.
- Помни, за ошибки придётся платить самой. Не делай того, о чём придётся пожалеть, - очень серьёзно сказал Антон.
Не очень подходящие слова для прощания, - горько подумалось мне. Он даже не пообещал вернуться! Вообще, плохая примета сказать в бою – «увидимся». У меня не хватило сил сказать, что-либо в ответ. Слова застряли в горле вместе со слезами. А когда я осмелилась и открыла рот, их уже и след простыл.
- Двигайся! - подгоняли сзади.
Я пришпорила лошадь, прогоняя кошек, скребущих моё стеснённое страхом сердечко.
Удача шла в ногу: одолев день и ночь, мы приспели ко второму дню осады. Как раз тогда, как предводитель войск Мордора разбил главные врата Минас-Тирита. Забрезжил рассвет. Эх, не без помощи магии мы добрались за одну ночь туда, докуда минимум пятеро суток пути. Кто знает, какие обходные тропки имеет наш предводитель Имраиль? Тут спорить бесполезно.
Мы попали прямо в пекло.
Кровавое месиво, толпа, развернуться практически негде. Окрестности охвачены огнём, сжигаемым трупы. От вида мерзких тварей уже воротит. Вот она - сечь Гондорская. Моего неопытного взгляда хватило, дабы оценить ситуацию: даже с нашей помощью враги много превосходили войска численностью. Антон был прав, противник поумнел. Урукхай – это вам не простой орк. Я на своей шкуре познала, что значит битва в реальности. Насколько жалкой я была, через час выискивая убежища в надежде отсидеться. Я сдалась меньше, чем через час! Герои - наши отцы и деды сражавшиеся в Великой Отечественной. Годами не сдавались они, находили в себе мужество снова и снова вставать, принимая бой. Как они выживали сколько лет? Я ж тут и суток не проживу.
Наперекор страху, в душе взыграла гордость и не дала отсидеться в окопах. Не тягаться мне с мужами в рубке, силе и выносливости. Вот в ловкости да быстроте – вполне могу поспорить, меня же Антошка тренировал. Призвания к делу ратному у меня нет, сколь бы не упражнялась, однако я не сдамся духом. Не сейчас, когда остальные сражаются. Пока Антоха и остальные рискуют жизнями на тропе Мертвецов. Пока на этом поле боя есть ещё кто живой. Повременно отдыхала в сторонке, уступая место другим. Жестокой и славной запомнится в веках это сражение.
Невдалеке раздались возгласы с тем, что царевна Эовин убита. Тяжело дыша за камнем, я припомнила юное личико на передовой позиции отряда. Жаль, я не видела как она сразила назгула, не успела с ней подружиться. В Рохане меня страшились как ведьму. Я помнила по книге, что она выживет, успокаивала себя тем, что Арагорн её вылечит после битвы. Руки государя обладают истинно целительной силой, недаром в народе говорят. Руки, и отвар княженицы. Книга не лгала до сих пор. Остаётся надежда.