Однако, наткнувшись на престранный взгляд, который не выражал обыкновенное для эльфа презрение, я стушевалась. Леголас смотрел не как обычно убийственно, и не саркастически-надменно, он следил, не отводя глаз за моей спиной. Блин! Как я забыла про шрамы на спине? Домашние не обращают внимания, но для эльфа они стали открытием. Хотя он же сам их и наставил, особенно те, что на ключицах. Последние три - точно. Мне как-то сразу сплохело. Запылали, кажется не только щеки, уши, но и корни волос. Первые недели после возвращения из больницы я крутилась перед зеркалом, едва сдерживая слёзы. Мда, красавица... списанная. Но со временем привыкла. И лишь сейчас это состояние вернулось. От эльфа ни слова. Ни колкости, ни яда. Только не надо меня жалеть! Сама себя пожалею, твоё милосердие мне не требуется.
- Надену, пожалуй, халат, - пролепетала я, рванувшись из комнаты не заметив, как толкнула его, пролетая мимо. Леголас слегка качнулся, уступая мне дорогу.
Антошка достал из холодильника кем-то заботливо подсушенный со вчера бутерброд. Лёнька сам намазывал себе хлеб шоколадной пастой, не дождавшись меня. Удивительно, обычно в него не запихнёшь ничего с утра, как и в меня, впрочем. Леголас занимал наблюдательный пост у окна. Как ни в чём небывало. Амулет висел на нём. Как же Гендальф обозвал артефакт однажды? Камень Слова.
- Где моя детская посудка? - полюбопытствовал Антон, разряжая напряжённое молчание, принялся разыскивать по шкафам свою литровую кружку.
Кутаясь в махровую ткань, я выгребла его сиротскую кружечку из раковины (никто и не додумался помыть посуду вечером), ополоснула, присоседила к ней свою, налила в обе кофе.
- Выбросил бы ты тот накопитель ботулизма и сальмонеллёза, что у тебя на тарелке, сделай свежий, - поучала я друга попутно.
- Нормально, - отмахнулся друг, - свежий тоже слопаю.
Неодобрительно покачав головой, я улыбнулась:
- Антош, как в тебя лезет?
И куда всё девается?
Удерживая обе кружки, я уселась рядом с ним. Антон радостно встретил свою порцию кофе.
- Я не лошадь, мне и ведра хватит, - широко улыбнулся в ответ парень, отпивая.
- Не в коня корм называется, - согласилась я.
- Сама-то ты чем питаешься? Святым духом?
Леголас нашего великосветского юмора не поддержал. С отсутствующим выражением лица он продолжал пялиться в окно, не замечая нас. Какие мысли блуждают в его голове?
- Какие планы на сегодня? - я инстинктивно сменила ход мыслей, отвлеклась, как отвлекалась от всего, что с НИМ связано.
- Ты отправляешься на семинар в школу. Чтобы нас не дёргали.
Я скорчила обиженную мину:
- Опять ясли-сад нянчить?
- Что поделать, если у тебя лучше всех нас получается? - заботливо похлопал меня по плечу Антон. - Была бы это женская сборная по художественной гимнастике, пожалуйста, я первый!
- Всё Лерке расскажу! - мстительно пообещала я. - Вам, конечно, достанется самое интересное. Кстати, как ты собираешься своих биологических родителей искать?
- Интересное? Ух-ты! Я с вами! - восхитился Лёнька.
О, нет! Я теряю мозги в присутствии эльфа. Если с Лёнькой что-то случится... Я обоим великовозрастным оболтусам ноги выдерну! Меня опередил эльф:
- Сын, ты не должен забывать о том, что я тебе говорил о безопасности, - спокойно, но с нажимом молвил Леголас, а я почти забыла, что он мои образы считывает…
- Да, отец, я помню - покорно ответил Лёнька.
Вот это воспитание! А можно мне так научиться? А то я бы час объясняла ребёнку, почему он должен держаться подальше от опасности. Смутило лишь, слово «отец», произнесённое со знакомой интонацией. Не дай Высшие, мой сын будет так же бояться родителей! И почему наш правитель эльфов нарочно не называет сына именем, которое я ему дала. Не одобряет? Это будет очень серьёзный разговор, - подумала я, бросая многообещающий взгляд на Леголаса. Его глаза, что встретились с моими, говорили об обратном: разговор будет коротким, не начинай. Я поёжилась. Рядом с эльфом я чувствовала себя... как ягнёнок на жертвенном алтаре. Не убежать, не скрыться, и останешься - пропадёшь, затянет в трясину.
Учитывая возникшие трудности в нашем реальном мире, отказаться провести семинар в школе нельзя, он служил своеобразной рекламой для нашей студии. Что могло привлечь спонсоров на аренду оставшейся площади первого, и в дальнейшем - второго этажа здания, где мы располагались. Мы могли бы расширить труппу, привлечь пиар-компанию, как перспектива - гастроли на сцене Большого в Москве. Много возможностей открылось бы перед нами. Пренебрегать коллективом из-за личных проблем, непрофессионально.