Мертвым плевать на разговоры...
Мама снова дернула на себя, прошипев:
— Ты что творишь? Пошла в комнату быстро! И забери свою обувь!
Я очень любопытный человек. В этом моя проблема. Потому я просто прячусь, ожидая, что будет дальше.
Сразу после этого с кабинета выходят мужчины. Я прячусь за углом. Первым идет Бестужев. Когда он неожиданно сворачивает в мою сторону, я подскакиваю на месте от страха. Он хватает меня за руку и дергает на себя, произнося хриплым голосом на ухо:
— Больше так не делай, Дана, — выделил мое имя. Ухо опалило горячее дыхание. Не так далеко стоят мои родители, я могу закричать, попросив о помощи. Открываю рот, как рыба, но не могу ничего произнести. После он отталкивает меня и напоследок говорит: — До свидания, Дана. Еще встретимся.
Сказав последнюю фразу, он обернулся лицом ко мне, одарив меня ухмылкой.
Почему-то меня пугала это «Еще встретимся». Я бы предпочла никогда этого не делать.
Глава 3
Я забежала в свою комнату, тихо прикрыв дверь. Затем плюхнулась с разбега на кровать и схватила подушку , в которую хотелось как следует покричать. Но даже на это у меня нет права. Даже этим я сама на себе ставлю крест . Но какой смысл жить, если ты выживаешь, а не живешь? Все так боятся смерти, пытаясь от нее всеми способами улизнуть, и вовсе не знают , что она ходит бок о бок с тобой.
Абсолютно всегда.
Что это вообще было? Еще бы одна минута, и я бы свалилась в обморок от страха или нервов.
На мою большую кровать запрыгнула моя кошка Звездочка. Рыжая хитрюга пытаясь меня успокоить, начала тереться об мою руку. Как будто все чувствует. Не зря ведь говорят, что коты чувствуют эмоции и боль людей.
Я почесала ее за ухом, на что она довольно замурчала.
- Звездочка, ну не трись так, как будто не видела меня три года, - смеясь, пыталась ее отодвинуть от себя хотя бы на сантиметр. Но все тщетно. Каждый раз, когда я ее отодвигаю от себя, она каждый раз возвращается и трется своей подбитой губой об мою щеку.
Не знаю, каким образом это случилось с ней, но папа привез ее уже такую. По его словам, котенок когда игрался , ударился. И вот так получил небольшую травму. Я просила отца отвезти Звездочку к ветеринару, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. И он отвез, но приехав, сказал, что делать с губой уже ничего не надо. Так и останется. Лицо моей рыжуле это не портило. Пусть это и казалось, как паралич части лица, но Звездочка оставалась такой же красавицей. Я даже заметила, что это не всегда заметно. Бывало казалось, что она специально так делает. Из-за подбитой губы, с одной стороны отчетливо было видно зубы. Временами я видела, что зубов уже не видно. Будто она их спрятала.
Как бы Звездочка не хотела меня утешить, настроение все равно было на нуле. Я положила голову на холодную подушку. Хотела поскорее уснуть и забыть слова Бестужева, как страшный сон. На деле это оказалось, куда сложнее, чем я думала. Не щадящие мысли лезли в голову, не давая ни минуты отдыха без этих воспоминаний.
Папа, как ты мог?.. Ты предал не только маму, но и меня. Своим враньем и игрой в идеального семьянина, мужа и отца. Звучит странно, но я и вправду так считала до поры, до времени.
Одинокая слеза скатилась с щеки на шею, из-за чего я скрывилась от неприятных ощущений, и поспешила вытереть дорожки слез. Мне всегда казалось, что ничего такого, если бы родители развелись. Люди ведь живут спокойно. Если бы родители собирались разводиться, я бы очень хотела, чтобы в моем сердце поселила сильная ненависть к отцу. Чаще ведь отдают детей матерям.
Во всяком случае, уже поздно об этом думать. С кем бы я хотела остаться, не была бы я совершеннолетней? С мамой или отцом?
- Даночка, ты спишь? – услышала голос отца. Я не хотела его видеть. Уверена, поговорив с ним, я бы постоянно вспоминала слова Бестужева. Он все уничтожил. Пусть я бы ничего не знала и жила в сказке, но хотя бы не нагружала себя этими мыслями. Прозвучит эгоистично, но это не мое дело, и пускай сами разбираются со своими брачными разборками. Я во все это влезать не хочу. Оно мне не надо.
Так как я лежала спиной к двери, отец не видел, что я не сплю. Я не окликалась. Слишком много всего произошло за день. Артем повесился, а о нем даже не вспоминают.
Словила себя на мысли, что я, как они – тоже ведь не вспоминала толком. Я должна была обо всем спросить, но молчала. Струсила. Зато не испугалась подслушивать чужой разговор. Наверное, я сама виновата. Не нужно было лезть не в свое дело. А вдруг Бестужев говорил бы о чем-то криминальном? И также, как тогда увидел, что я подслушиваю. Если бы он мне угрожал? Или просто убил, а тело выбросил в яму?