Он никогда не любил возвращаться в свой город, но сейчас ему предстояло именно это.
Красная, суровая планета, холодная и величественная, с жадностью тянула его своим притяжением. «Не будь она моим нынешним домом, я бы никогда не стала приземляться на её покров.» - думал он, настраивая приборы на погружение. Взглянув в последний раз в бескрайние просторы космического океана, оставленные далеко позади, Никита с грустью приземлилась на спрессованные слои многовековой, бурой пыли, окутывающие планету сплошным ковром. Вибрации от капсулы взбудоражили её покой, и, сквозь образовавшийся густой туман в течение нескольких минут ничего не было видно. Никита знал, что сегодня ему еще повезло, в это время суток на восточном полушарий Марса достаточно спокойно, в то время как западное непременно охвачено безжалостными пыльевыми торнадо. Отправляться в подземный город он не спешил. Терпеливо выжидая, когда осядут вихри пыли, Никита предвкушал насладиться сказочной картиной звездного неба. Именно с этой точки оно открывалось наиболее полно и чисто. И впрямь, ожидания его не обманули. Скоро, сквозь рассеявшуюся в один миг мглу, проступила бесконечная звездная россыпь, величественно красующуюся на черном лице ночного неба.
- Никита, прием!- раздался громкий голос в рубке егокапсулы, разрушив красоту мгновения.
-Приём!- вздрогнув от неожиданности, ответил он.
-Ваша капсула наблюдается на поверхности планеты уже в течение двадцати минут. Вы не спешите в порт! Связанно ли это с техническими проблемами? – холодно и вежливо вопрошал голос, дежурящего в этот вечер диспетчера.
-Никак нет. Капсула невредима! – четко ответил он.
- В таком случае, настоятельно рекомендую приступить к погружению в город. Проходные шлюзы уже давно готовы, чтобы впустить вас! – добавив к своему тону менторские интонации, завершал незнакомец.
Последовав указаниям, Никита привел свою капсулу в движение и направил её прямиком к входному отверстию. Добираться до города было не просто. Каждый раз приходилось преодолевать систему узких световых колодцев, требующую от пилота ювелирной точности. Пути вели к большой сферической комнате, прозванной в народе «Морской губкой». В царившем там полумраке, трудно было оценить её истинный размер. В полусферическом пространстве слабо просматривались поры пронизанные сплетением флюэрисцетных нитей. Никита проделывал эту процедуру тысячи раз. Без какого-либо интереса, он дождался, когда поры всосут в себя амольгаму и, обнажив твердое ядро капсулы, позволят ей следовать дальше. Существенно уменьшись в размере и массе, серебряная капсула понесла его вперед по длинному коридору, состоящему из тысячи спрессованных металлических колец. Дорога вела прямиком в город. Обитатели подземного Марса жили внутри планеты, максимально близко к ядру, потому как именно там температура была оптимальна для существования людей.
Добравшись до пропускного пункта, Никита наконец-то получил возможность покинуть корабль. Вытянувшись в полный рост, с наслаждением и хрустом размяв уставшую шею, он двинулся к воротам уже на своих двоих. Затекшие от однообразного положения ноги поначалу не слушались его, но, совсем скоро сила вернулась к ним, и он крепко ступал по титановому покрытию пола, замечая как под металлическим сводом эхом отражается каждый шаг. Достигнув главных городских ворот, представляющих собой сильное магнитное поле, Никита приложил к контрольному щиту ладонь, позволяя системе сличить отпечатки с архивом марсианских образцов. Выявив совпадение, двери радушно растворились, впуская в непреступный город свое дитя.
« Знают ли они, что охраняют настоящие чудо? » - думал Никита. Чудо! А как иначе? Огромный, функционирующий город Илон, существующий там, где и следа его быть не могло. Дорог в городе не было, только мосты. Один мост перетекал в другой, другой в третий. Мост возвышался над мостом ярусами, пандусами, обвивая друг друга и сплетаясь в удивительную по красоте сеть, вертикально уходящую вниз. Вся система сетей опутывала своими нитями главную городскую постройку « Белые скалы ». Величественное сооружение, устремленное ввысь под самый купол, завораживало своей красотой. Три вытянутые как стрелы фигуры держали между собой огромный белый куб на плечах. Их руки, пронзая его насквозь, устремлялись иглами вверх, в бесполезной попытке коснуться кончиками пальцев искусственного неба. Фигуры прочитывались нечетко, и лишь человек с большим воображением способен был уловить всю красоту конструкции. Никита входил в это число, и каждый раз при взгляде на титанов печалился о том, что неба им не суждено коснуться.