— Мне больше интересно, почему ты привела его сегодня? — Лиса скрестила руки, её брови сошлись в резкой складке. — Мы же договаривались, что это будет только наш вечер.
Камила нервно перебирала край платья, избегая моего взгляда.
— Просто... он так хотел поехать домой на праздники. — голос её звучал неестественно высоко. — Все время только и говорил, как скучает по семье. А когда работа сорвала его планы... Ну, я не могла оставить его одного в таком состоянии!
Я сжала руки, больно вцепившись ногтями в ладонь. «Семья». Как же мастерски он играл эту карту.
— И что, он тебе прямо сказал: «Камила, я так тоскую по мамочке, возьми меня с собой»? — мои губы искривились в усмешке.
Она вспыхнула:
— Да что с тобой сегодня?!
Алиса нахмурилась, переведя взгляд на меня:
— Май, ты как-то слишком... лично это воспринимаешь.
В этот момент Марк вернулся с бокалами, его пальцы небрежно коснулись Камилиной шеи, когда он ставил перед ней коктейль. Алиса что-то прошептала, но я не расслышала – в ушах стучала кровь.
— Кажется, я стал причиной размолвки? — его губы растянулись в умиротворённой улыбке, но глаза – эти знакомые до дрожи глаза – смотрели прямо на меня, полные молчаливого торжества.
— Не переживай, дорогая. Майя просто боится, что я заберу тебя у них.. Она совершенно не умеет делиться, — он нежно погладил Камилу по щеке.
Последнее слово он произнёс специально для меня, едва заметно прикусив губу – точь-в-точь как тогда, два года назад, когда впервые поцеловал меня на той вечеринке.
Камила растаяла под его прикосновением, а я...
Я пыталась испепелить его взглядом.
— А где же мой любимый студент? — Марк сделал удивлённое лицо, поднося бокал к губам. — Опаздывать вроде не в его стиле.
— Он очень соскучился по семье, — едко проговорила я. — У них Новый год — святое. Вот и бросил все дела, улетел.
— Какая прелесть! Я тоже мечтал о семейном празднике, Камила не даст соврать. — его пальцы нежно переплелись с её. — Но работа... пришлось остаться.
— Какая жалость, — равнодушно ответила я.
Он наклонился ко мне через стол, глаза блестели ядовито:
— Майя, прости за бестактность... — голос стал сладким, как сироп. — Но почему Алекс вас не взял с собой? Вы так мило смотритесь вместе, я думал у вас все серьёзно?
Камила дёрнула его за рукав, на что он не обратил никакого внимания. Ну, конечно, ему сейчас некогда, нужно посмотреть все мои эмоции, задевает ли меня это, если да, то знать куда бить дальше посильнее.
— Как трогательно, что вы так переживаете за студентов! — я заставила себя рассмеяться. — И разу уж вам так интересно, он мне предлагал, да. Я отказалась.
Марк притворно вздохнул, поворачиваясь к Камиле, его брови поползли вверх:
— И почему же? — голос стал мягче, но в нём зазвучали стальные нотки. — Ведь это же такой показатель... Когда мужчина готов представить девушку семье. Это ведь сразу говорит о намерениях мужчины, а не о его красноречии.
В воздухе повисло напряжение. Алиса замерла с бокалом на полпути ко рту. Камила смотрела на меня с немым вопросом.
Марк уже переходил грань. Игра, которую он вёл – наглая, откровенная, с открытыми картами – уже не просто раздражала. Если он так продолжит, все станет яснее ясного. А я не планировала лично знакомить подруг со своей двухгодовой каруселью, ибо я была уверена, что он исчезнет после первого семестра. Он всегда делал так, ему быстро наскучивало находиться на одном месте.
Но он остался.
И теперь его взгляды, эти двусмысленные фразы, едва уловимые касания – все было рассчитано на то, чтобы я «сорвалась». Чтобы я либо взорвалась и выложила все, либо сбежала, подтвердив его власть надо мной.
И он прекрасно знает и понимает, что я не хочу им говорить кто он на самом деле, именно поэтому нагло пользуется ситуацией. Но если он думал, что я стану метаться, умолять его замолчать или, того хуже, «играть по его правилам» – он ошибался.