– Сэр Лонли-Локли? Набедокурил?! – изумился я.
– А чему ты удивляешься, Макс? Люди меняются. Ты на себя посмотри. Где этот несчастный паренек, содрогавшийся от цоканья каблуков своей начальницы? – усмехнулся сэр Маба.
– Ваша правда.
– Кстати, я видел, как вы с Рыбником прикончили старика, – заметил Маба. – Водопад меня просто потряс. Это было лучшее шоу с начала этой унылой Эпохи Кодекса.
– Вы видели? – кажется, я уже устал удивляться.
– Конечно. У меня есть хобби: следить за судьбами бывших коллег. Поэтому я не мог пропустить такое развлечение. Но не строй иллюзий на будущее, я никогда не вмешиваюсь. Только наблюдаю. Для того чтобы вмешиваться, существует сэр Джуффин Халли. У нас с ним немного разные взгляды на жизнь… пока.
– Что не мешает тебе получать гонорары за свои, с позволения сказать, «консультации», – ехидно вставил Джуффин.
– Конечно. Я люблю деньги. Они такие красивые… В общем, что касается твоего личного Доперста, Макс. Рано или поздно тебе придется его убить. Нехорошо засорять Вселенную чем попало. К тому же, Доперст в проеме Двери между Мирами – это неслыханное безобразие. Вот вам моя консультация, и попробуй сказать, что я зря получаю Королевские деньги, Джуффин!
– Ладно тебе. Нашел главного хранителя государственной казны!
– А как убивают Доперстов? – спросил я.
– Когда убьешь – узнаешь! Не переживай, Макс. Теоретически говоря, дело может ждать сотню-другую лет. Но однажды непременно случится так, что у тебя просто не останется другого выхода. Жизнь – мудрая штука. К тому времени ты, наверное, будешь знать, что нужно делать.
– Ну, если говорите, значит, буду, – я пожал плечами. – Вы меня вконец запутали!
– Так и должна заканчиваться любая хорошая история, Макс! Когда человек перестает что-либо понимать, он на верном пути, – заверил меня Джуффин. – Не будем отнимать твое драгоценное время, Маба. Тем более, что мы уже все съели. Не забудь, ты обещал мне присниться!
– Не забуду. Прощайте.
Я ожидал какой-нибудь невероятной выходки, но ничего не случилось. Сэр Маба Калох покинул гостиную через ту дверь, из которой появился, а мы вышли в холл.
– Меня повысили в ранге? – спросил я. – Признали «своим»? Что-то никаких сюрпризов.
– Ты уверен, Макс? – улыбнулся Джуффин, распахнув дверь, ведущую во двор.
– Сами видите! – я переступил порог и замер. Вместо сада мы оказались в собственном кабинете.
– Вот так-то, – подмигнул мне сэр Джуффин Халли. – Никогда не расслабляйся, если имеешь дело с Мабой Калохом!
Я сел в свое кресло и принялся проделывать те самые дыхательные упражнения, которым меня научил невозмутимый сэр Лонли-Локли. У меня была робкая надежда, что это поможет.
«Король Банджи»
На моей исторической родине встречают Новый год. Здесь, в Ехо, в конце зимы провожают старый. У нас говорят: «С Новым годом», здесь: «Еще один год миновал».
За дюжину-другую дней до окончания года граждане начинают понимать, что жизнь коротка, и пытаются успеть сделать все, до чего у них не доходили руки в течение предыдущих двухсот восьмидесяти восьми дней. Выполнить обещания, данные кому-то или самому себе, оплатить счета, получить, что причитается, и даже добровольно ринуться навстречу всем возможным неприятностям, дабы они не омрачили ту светлую жизнь, которая якобы начнется после окончания «этого ужасного года». Практичность, доходящая до абсурда! Словом, Последний День Года – это не праздник, а дурацкий повод внезапно начать и так же внезапно прекратить суматошную деятельность.
Меня сия буря миновала: годовой отчет писал сэр Джуффин Халли. Впрочем, промаявшись два дня, он переложил эту заботу на железные плечи Лонли-Локли. Оплачивать счета мне пришлось только в «Сытом скелете», что отняло ровно четверть часа. В других заведениях я всегда сразу платил наличными, не то чтобы презирая местные суеверия, а скорее в надежде, что «прикосновение к металлу» действительно охлаждает любовь. Но в моем случае это не сработало.
Неприятности мне, вроде, не светили, дурной привычки давать обещания за мной тоже не водилось, так что оставалось только получить остатки годового жалованья у казначея Управления Полного Порядка Донди Мелихаиса, который, надо отдать ему должное, расставался с казенными деньгами с таким искренним облегчением, словно они жгли ему руки.
Покончив с делами, я был вынужден созерцать изможденные лица своих коллег. Они с завистью косились на мой ровный румянец хорошо выспавшегося бездельника. Больше всех в эти тяжелые дни усердствовал сэр Мелифаро. Он даже временно прекратил веселиться и, кажется, похудел.