- За прошедшие годы ты научился многому. Покажи мне, достаточно ли огонь разгорелся в сердце твоём, - произнёс Рахна, призывая его в центр импровизированного круга.
Басир поднялся на ноги, с готовностью отзываясь на призыв старшего брата. Внешне он изображал спокойствие, но внутри у него всё сжималось от волнения, ведь от Рахна можно было ожидать всего чего угодно.
- Начали, - кивнул учитель, принимая боевую стойку.
Они медленно закружили друг напротив друга, бесшумно ступая босыми ногами по холодной и жёсткой поверхности. Когда Басир наконец решился на первый выпад, Рахна легко увернулся и отразил этот удар, больно хлестнув нападающего по уху.
- Перед тобой сейчас не твой учитель и не твой брат, - спокойно произнёс он. - Перед тобой тьма, сквозь которую ты должен пробиться, словно луч света.
На этот раз Басир сделал более хитрое движение, и ему даже удалось немного зацепить учителя. А чуть позже, он вообще уверовал в свои силы настолько, что позволил себе более дерзкие и смелые выпады. Ведь его удары и правда начали достигать своей цели.
Видимо, это и было его ошибкой - преждевременное ощущение радости, и предвкушение победы. Он даже не понял, каким образом внезапно оказался на полу, с вывернутой рукой, зажатой учителем словно тисками.
- Неплохо, младший брат. Очень неплохо.
В лишённом эмоций голосе Рахна не слышалось и капли усталости или отдышки. И это демотивировало поверженного ученика даже больше, чем боль в суставе, готовом вот-вот разорваться.
- Но эмоции, окутавшие разум твой, отравили твоё сердце надеждами ложными. И даже сейчас они продолжают своё дело, чёрное, в твоей голове.
Рахна немного усилил давление на изогнутую руку ученика, отчего тот непроизвольно вскрикнул. Однако, Басир всё же смог совладать с собой, крепко стиснув зубы, и стараясь больше не позволять своему телу таких проявлений слабости.
- Ты пытаешься усмирить свою плоть, и боль игнорировать. Это похвально. Но вовсе не боль тебя мучает, а то, что за ней… Нет, не увечия… Дыхание смерти, неизбежной, вот истинная причина страданий твоих.
Наблюдая за этим, Махди сжимал кулаки в бессильной злобе. Он уже даже порывался остановить учителя и всё это безумие, но такая наглость несомненно привела бы к негативным последствиям для обоих братьев. Поэтому Басир, вдруг встретившийся взглядом со своим отражением, едва заметно покачал головой, догадавшись о намерениях брата и останавливая его. Как обычно, близнецы поняли друг друга без слов. Что бы не случилось, они не имели права привлекать к себе излишнее внимание, и каким-либо образом подвергать риску свой план побега.
- Но так ли уж страшна смерть, если свет Его озаряет твой путь? - продолжал, тем временем, Рахна.
- В сердце… моём… нет страха, - выдавил из себя Басир, продираясь сквозь острые льдинки, раздирающие сознание вспышками боли. - Ибо…
Он запнулся, отчётливо осознавая, что ожидало его впереди.
- Ибо? - вопросительно произнёс учитель.
Басир тяжело вздохнул, и плотно сомкнул веки. Нет. Нет, он ни за что не мог позволить своей плоти снова предательски закричать. Ни за что.
- Ибо свет Его… всегда со мной, - наконец выдохнул он, тут же услышав хруст своих костей.
Всё вокруг померкло и стало абсолютно не важным. Басир корчился на полу, клацая зубами, и теперь единственной его целью было - обуздать свою агонизирующую плоть. Он даже не слышал слов учителя, продолжающего свою лекцию. Его всё это уже не касалось. В тот момент его учила сама боль. Сама Смерть.
«Видишь? Видишь, как ничтожен и хрупок этот барьер, отделяющий тебя… от меня? Мы с тобой так близко. Всего лишь на расстоянии вытянутой руки», - прошептала Смерть.
- …и тогда вы сможете осознать, - наконец сознание Басира начало проясняться, и он вновь стал различать слова учителя.
- …что Смерть, это ваш единственный, настоящий друг в этом мире. Ваш проводник в царство Его. И в минуты сомнений, Смерть всегда напомнит вам о самом важном. О вашем пути сквозь тьму, навстречу истинному свету.
Рахна замолчал на мгновение, позволяя этим словам хорошенько впитаться в головы учеников, а затем перевёл взгляд на Басира:
- Поднимись, мой младший брат. Возвысься над плотью.
Руки учителя были сложены за спиной, и у него и в мыслях не было помогать искалеченному ученику подняться на ноги. Ведь тем самым, он лишь оскорбил бы его, словно сомневаясь в силе воли своего брата, хоть и младшего.
Тихо сопя, и прижимая безвольно обвисшую конечность к туловищу здоровой рукой, Басир кое-как поднялся с пола. Боль была всё ещё довольно ощутимой, но уже вполне контролируемой. Главное было, не слишком трясти телом, чтобы острые края сломанных костей не царапали повреждённые ткани.