* * *
После визита Дэмьена прошло уже несколько часов, однако Махди до сих пор так и не пришёл в сознание. Но Адора слышала биение его сердца, поэтому не слишком волновалась. Она сидела на полу, откинувшись к стене, и прижимала спину «дремлющего» возлюбленного к своей груди. Её ладони прикрывали сердце Махди, а губы тихо нашёптывали ему на ухо какую-то подбадривающую чушь.
Изредка она поглядывала на «детей», и хищно порыкивала, когда кто-то из них неосторожно и совершенно непреднамеренно, приближался слишком близко к её территории. Но, в окружающей тесноте, культисты и правда делали это совершенно случайно, когда бездумно бродили из угла в угол, погрузившись в свои мысли. Они не желали больше иметь с «отступниками» никаких дел, и уж тем более, выяснять отношения. Клякса, висящая в воздухе, рядом с Адорой, недвусмысленно намекала на печальные последствия для любого, кто отважился бы на это.
- Всё будет хорошо, родной, - шептала Адора. - Мы пройдём сквозь весь Ад, если потребуется. И всё у нас будет хорошо. И пусть Свет Его… Нет, нахер… Нахер и Его… и Его чёртов «свет». Мы справимся сами… ты и я, Махди. Ты и я.
:|: :|| -: |: .\ |- _: /. : -| \|
Глава 11: Испытание веры
:|И|:здёвки Дэмьена, по поводу конфликта «обезьянок» из-за еды, были совершенно безосновательны, ведь «Дети Истинного Света» вовсе не испытывали голода и жажды, и он прекрасно знал об этом. Странная субстанция, чёрными пятнами облепившая их тела, впитывала в себя не только боль и страдания, но и грязь — а взамен, насыщала плоть узников необходимыми, питательными веществами. Эти тёмные пятна медленно перемещались по коже, и любые попытки их удаления не приносили никакого результата. В итоге, культистам не оставалось ничего другого, кроме смирения и принятия этого необычного симбиоза — и телом, и… Нет, душой они всё же пока не могли принять это безумие.
А вот душевное состояние Боно было чуточку лучше, чем раньше. Очнувшись, он с досадой обнаружил, что как и прежде является обрубком плоти, лишённой конечностей, однако, кое-что всё же изменилось. Теперь он хотя бы снова мог «видеть» окружающий мир, правда, в довольно странной форме. Эти «глаза» принадлежали кому-то другому, и «страж» был лишь бессильным наблюдателем, не способным управлять ими. Впрочем, поле зрения этих «глаз» охватывало практически всё окружающее пространство, на все триста шестьдесят градусов, поэтому Боно мог беспрепятственно созерцать всё вокруг, даже не являясь истинным владельцем этого… «зрительного органа». С непривычки, он даже ощутил приступ головокружения и тошноты, но вскоре адаптировался и привык к новому восприятию реальности.
В свою очередь, Адоре эта адаптация давалась с большим трудом. Её настоящие глаза всё ещё способны были «видеть», и теперь конфликтовали со «зрением» чёрной кляксы, висящей в воздухе, над головой женщины. «Помощь», предоставленная демоном, обернулась в итоге настоящим проклятием — как и всегда. Проще всего было просто закрывать веки, и наблюдать за окружающим миром с помощью «прислужника», иначе зрение Адоры превращалось в какой-то калейдоскоп, когда она пыталась использовать и свои глаза тоже. Вдобавок, мир кляксы был абсолютно лишён красок, но зато и полная темнота не являлась больше проблемой. В конце концов, гораздо важнее видеть, «кто именно» поджидает тебя во тьме, чем то, какими цветами этот… «некто»… разукрасил свою звериную физиономию.
- Ты тоже «видишь» это? - произнёс Боно.
- Да, - ответила Адора. - Это дар Дэмьена, для нас с тобой.
- Кого?
- Демона. Того самого, который совершенно точно был мёртв, и тем не менее, снова живее всех живых.
- Ну, на то он и демон, - пожал обрубками плеч Боно.
К «стражу» вернулся спокойный, холодный цинизм, и сознание окуталось безразличием к происходящему. Хотя, к Адоре он теперь всё-таки старался относиться помягче, оправдывая это тем, что она его единственный союзник. Боно совершенно не желал признаваться самому себе, что дело было не только в расчётливости, но и в искренней благодарности этой женщине за то, что она не оставила его в таком беспомощном состоянии. Впрочем, обезумевшая Адора защищала Махди, а вовсе не Боно. О том, что её первый — и единственный — возлюбленный на самом деле давным-давно был мёртв, и дрейфовал в разбитом скафандре-саване, где-то на краю вселенной, она и слышать ничего не хотела. И в итоге «страж» оставил эти бесплодные попытки переубедить её.
А ещё, Боно жутко скучал по советам и рекомендациям Мэда — пусть и назойливым, иногда. Он хранил надежду, что «нео-модуль» просто слегка повреждён, и всего лишь перешёл в режим гибернации. Пустая и глупая надежда. «Страж» в очередной раз взглянул на самого себя глазами «прислужника», и снова не заметил на свой голове — покрытой лёгкой щетиной — никаких следов от внешних датчиков «нео-модуля». Едва только вернув к жизни своего брата-близнеца, пусть и в такой, довольно искажённой форме цифрового суррогата, Боно вновь лишился его. И теперь, похоже, уже точно навсегда.