Когда «карантинная капсула» выдавила наружу последнего из уцелевших культистов, входное отверстие резко схлопнулось, и на его месте осталась лишь пентаграмма, высеченная в камне — ни намёка на органику внутренних помещений «корабля-матки».
Образовавшаяся куча стонущих тел потихоньку начала разваливаться, и Адора отползла от неё подальше, а затем всё же нашла в себе силы, чтобы принять вертикальное положение.
Зал, в котором они все оказались, был поистине гигантских размеров. Сила притяжения действовала здесь под другим… прямым углом, по отношению к внутреннему пространству «карантинной капсулы» — именно поэтому никто не полетел «вниз», оказавшись снаружи. Оглядевшись по сторонам, Адора поняла, что находится на какой-то каменной платформе. За краем этой платформы, где-то далеко внизу, виднелись такие же, прямоугольные структуры. Стены этого замкнутого, кубического пространства, были испещрены тёмными отверстиями и огромными символами, абсолютно ей незнакомыми. От того места, где оказались культисты, до ближайшей стены этого монструозного помещения, были сотни, а может и тысячи километров. Разум Адоры с трудом справлялся с перевариванием увиденного, и поэтому, правильно оценить масштабы зала не представлялось возможным. Кучка муравьёв, оказавшаяся посреди огромного, космического ангара — даже это являлось бы довольно грубым сравнением, не передающим и сотой доли величия этого каменного куба.
В центре зала подрагивал светящийся шар, излучающий оранжевое свечение. Он окрашивал холодные стены тёплыми оттенками, и несмотря на свою яркость, почему-то не вызывал рези в глазах.
- «Дети Истинного Света» наконец-то нашли свой ебучий свет, - иронично произнёс Махди, заметив направление взгляда Адоры.
В последнее время Махди вёл себя довольно грубо, и был сам на себя не похож, но Адора не обращала на это внимания, списывая его поведение на стресс. Ничего не ответив, она перевела взгляд на фигуру, стоящую на краю платформы, и молчаливо созерцавшую открывшуюся панораму. Она до сих пор не могла понять, что было «не так» с этим Исином, и какую роль он играл во всём происходящем, и эта неопределённость начинала её раздражать.
Остальная часть культистов — около тридцати человек — к тому времени тоже уже начала приходить в чувство. Они расползались по платформе, недоумённо озираясь по сторонам, а своими, навеки застывшими, собратьями заинтересовался только Рами и ещё парочка калек. Бедолагам не повезло, они очутились в самом конце группы, когда «капсула» выдавливала их всех из самой себя. И в итоге, при резко изменившемся направлении силы притяжения, они оказались придавленными к полу телами своих братьев и сестёр. Пять человек, задохнувшихся в «объятиях» близких, или сломавших себе шеи, или захлебнувшихся в крови из раздавленных лёгких — точная причина смерти была уже не так и важна.
Лишь мельком взглянув в сторону всей этой возни, и убедившись, что её, и Махди, безопасности ничего не угрожает, Адора вновь уставилась на светящийся шар. К своим бывшим «соплеменникам» она больше не испытывала ничего, кроме абсолютного безразличия, и для каких-либо угрызений совести по этому поводу в её сердце тоже не осталось места.
В пространстве царила полнейшая тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием и тихими голосами незваных гостей, осквернивших это место своим присутствием. Но это продлилось недолго, и Адора вдруг начала слышать какой-то гул. Сперва она подумала, что ей это просто причудилось, но гудение нарастало, а вскоре из нескольких отверстий в стенах вырвались тучки мошкары — с такого большого расстояния это выглядело не иначе, как обычная мошкара. Женщина непроизвольно сжалась и ощутила, как заколотившееся сердце подступает к горлу неприятным, тревожным комком. Остальные члены группы тоже затихли, наблюдая за этими стайками насекомых, устремившихся к гигантской «лампочке» в центре зала.