– Ничего сейчас он выйдет… – продолжили шепотом обмениваться впечатлениями друзья, – до свидания, мисс Флай. Хорошего дня!
Они исчезли. Мисс Флай улыбнулась, давая понять Карлу, что была бы довольна такими пациентами, но приходиться иметь дело с подобными Карлу. Через минуту в открытом окне показался самый главный из «банды». Денвер. Если Трафарет был самый сильный, но не самый умный, то этот был пусть и без значительных пропорций, но достаточно умен, чтобы вести за собой класс, увлекая всех в основном разного рода глупостями. Без него не было бы такого отношения к Карлу, он первый начал к нему придираться и отметил, что клички – из ряда вон плохо, хотя сам любил иногда использовать их, объясняя тем, что некоторые достойны их больше. Например, все ботаники или противные нарушители дисциплины. А он – Роберт и если что-то и добавлять к его имени, то разве что Босс, или Главный, но никак не имя динозавра.
– Мы тебя ждем, – сказал он губами, улыбнулся и показал на часы, затем на Карла и изобразил, как он качает его, что-то приговаривая шепотом. Через мгновение показались остальные – Базилик и Желудочный сок, чтобы показать более тривиально то, что их босс имел ввиду – четыре кулака в воздухе и смыкающиеся зубы.
– Хороший день – это день, который начинается удачно. А у меня он уже пошел не в ту сторону, – приговаривала медсестра, заканчивая обрабатывать раны Карда. Банда не унималась – они изображали друг на друге как будут его воспитывать. – Если бы ты подрался завтра в выходной день, или же попозже, после уроков, тогда другое дело. Вся забота бы досталась твоей маме.
Денвер колотил Базилика и тот делал вид, что ему безумно больно. Желудочный сок тем временем выбрал себе в качестве жертвы цветочный горшок и душил его.
Карл не выдержал – нервы его и так были на пределы после двух разноплановых драк, он вскочил, забрался на подоконник и всадил «Соку». Так получилось, что один удар пришелся троим – он ударил правого, тот дернулся задел босса, который в тот момент, завидев то, что жертва сама устремляется в капкан, ринулся к окну, и, получив пасс, от неожиданности дал затрещину левому.
– За что? – восклицал Базилик, «Сок» схватился за ухо и запрыгал как полоумный и только Денвер догадался схватить Карла и вытащить его на улицу. Через минуту они валялись на клумбе, и хотя силы были неравны, Кард подмял под себя двоих и только, так как «Сок» отполз в сторону и вероятно сбежал.
– Караул! – закричала Якобина, когда мальчики валялись на клумбе, и второй убегал в неизвестном направлении.
– Получай, получай! – кричал Карл, не зная, что и третий из «банды» исчез, оставив мальчика колотить руками воздух.
Вбежал Пучеглазов, школьный охранник, не понимая, что произошло. Якобина подсказала, кто виноват, указав на Карла и охранник, не долго думая, схватил мальчика и повел к директору, который только что вернулся после обеда и ничего не замечая устроился в кресле, чтобы насладиться новой компьютерной игрой «Собачьи каникулы».
– Отпусти меня, – грубо сказал Карл.
– Не-не по-поло-ложеложе-но! – ответил охранник, не подразумевая, что уже давно прозван этим мальчиком, как Заика с пучей, вместо глаз.
– Ты же понимаешь, – пытался оспорить свою невиновность мальчик, – он меня назвал, а я его и все по-честному. Так, как обычно решается между сверстниками. А директор тут не поможет. Он будет рассказывать про пса, но причем тут пес? Мы же не собаки.
Хотя в последнем он немного сомневался. Если директор так считает, то в скорейшем времени все будут бегать по приказу и ходить не как обычно, а на задних лапах.
– Я-я-я н-н-не им-им-име-име-ю праправа, – начал свое трудный разговор зам по порядку, – ка… ка… как тебя… Ка-Ка-Ка…
– И вы туда же, – разочарованно провозгласил мальчик.
– Я не ту… я не ту… – пытался ответить Заика, но Карл устал слушать этих притир. Ему надоело терпеть их нелепые законы – нельзя ни плевать, ни называть так, как ты хочешь. Сплошные запреты и теперь его ведут в стены Большого мистера П, чтобы утереть нос своим шелудивым псом.
– Да чтобы ваша школа провалилась! – резко сказал он, вцепился зубами в руку охранника, отчего тот разжал ладони и Карл оказался на свободе. – Мне достали ваши разговоры. Про пса, про то, что у вас есть настоящее имя, про то, что оно лучше, чем прозвище. А я хочу… – закончил он свой спич и ринулся к выходу.
Навстречу ему попался Трафарет. Тому тоже досталось после первой драки, и он зализывал раны в столовой, съев тройной обед и отсиживаясь там, пока не кончатся уроки. И только он вышел оттуда, решив пойти домой, как перед ним возник Карл, будучи не тем Карлом, которого тот знал до, во время и после драки. Тут был другой мальчик – разъяренный и даже безумный, о чем выдавали его глаза и неровное дыхание. Поэтому Трафарет испугался, сжал кулаки, но не успел ничего сделать.
– Да пошел ты… – закричал мальчик, и Трафарет сел на довольно грязный кафельный пол. К нему вовремя подоспел Заика, но только развел руками, так как нарушитель бежал довольно быстро.
Карл преодолевал метр за метром, представляя, что он сделает со своей школой. Наверняка, что-то ужасное.
– Взорву. Подожгу. Поменяю название… на дурдом, на санаторий для заик.
– Карлик, стой… – неслось вдогонку. Это была Эллис. Но он не хотел останавливаться, даже если бы это был сам мистер Пок. К тому же Эллис была, как и все. Она смеялась над ним – разве это не главное доказательство тому.
Он вбежал в дом, быстро снял кроссовки, и, конечно же, задел стоящую у входа вешалку.
– Карл, это ты? – послышался голос с кухни.
– Мама! – завизжал мальчик, топнул ногой и помчался в свою комнату.
4
– Карл, милый, ты почему кричишь?
Мама не понимала, почему ее сын бросил вещи и закрылся в комнате. Она, будучи опытным генетиком, сталкивалась с разного рода проблемами, и, как настоящий профессионал своего дела, начала ставить диагноз происходящему, вспоминая, не было ли у нее, или у кого-нибудь из предков нечто вроде внезапных срывов. Не вспомнив никого, разве что глухого деда, который из-за того, что ничего не слышал, все делал слишком громко – ходил, разговаривал, и даже пил чай, она снова услышала в комнате сына глухой звук и крик «да что они понимают?!».
– Успокойся, – прошептала мама, скорее себе для начала, потому что знала, что успокаивать нужно, не выказывая волнение.
Появился папа. Он только что договорил по телефону и был, видимо, доволен прошедшим разговором, смотря на телефон, как на слиток золота. Он появился в комнате в тот самый момент, когда мама произносила «успокойся», вдыхая и выдыхая через нос. И все принял на себя.
– Никакого спокойствия, дорогая, – бодро сказал папа. – С этого момента мы все будем стоять на ушах.
Мама с испугом посмотрела на него – двух генетических пробелов она не сможет выдержать. Хотя со вторым уже было давно все ясно. Отец работал в страховой компании и, судя по всему, ему удалось кого-то уговорить застраховаться.
– И эта рыба попала в наши сети, – потирая руки, сказал он, обнял маму и поцеловал так звучно в щеку, что сам зажмурился от этого.
– Какая рыба? – машинально спросила мама, меняя объект внимания слишком часто.
– Большая, – довольно захохотал папа, – как ты и я, и наш Карл вместе взятые. Как наш старый «Бьюик». Я ее долгое время ловил. И, наконец, он забрел в нашу заводь, где ему была подготовлена приманка, он долго бродил рядом, не решаясь и, наконец, осмелился, и… ам, попался угорь.
Он стал прыгать, как кенгуру, при этом стал подкидывать телефон, словно мяч, а когда сделал повторный круг, закричал «Рры-ба!» и показал пантомиму – плывущая рыба, сделав губы бантиком, но, не проделав и двух метров, закричал снова «Большая рры-ба!».
– Наш сын закрылся в комнате, – тревожно сказала мама. Но папа не думал о том, что есть проблемы поважнее, чем у него. Поэтому он взял маму за руки и продолжал говорить, не останавливаясь:
– И теперь мы будем его поджаривать на медленном огне, пока он не запросит пощады. Мне хочется обратно в воду. Верните меня к своим. Я соскучился по карасикам, по окунькам, по щуке, которая меня защищала.