- Давай, мой хороший, не останавливайся, - подбодрила его опекунша, продолжая трогать бок. – Где ты был?
- На кухне, - беспомощно признался парень, стараясь сдерживаться и не сболтнуть лишнего.
- И кто с тобой? – она вела допрос не слишком интенсивно, совсем его в угол не загоняла, но собраться с мыслями и выстроить оборону он не успевал.
- Баба Злата, - погрузился в воспоминания Лем, они еще не успели поблекнуть и затягивали быстро. – На плите вода грелась, горячая, но еще не кипела, над ней пар стоял. Я, наверное, кастрюлю задел, вроде стоял далеко, но как она спихивает я не видел. Она не могла?
- Сам не веришь, рыженький, - глубоко сочувствующе вздохнув, пожурила его опекунша. – Никто не имеет права тебя калечить, что бы ты не сделал.
- Ты тоже на меня злилась, газетой меня лупила и за ухо еще тянула, - начал обвинять ее парень, прекрасно понимая несоразмерность того, что делали прошлые ответственные за него люди с воспитанием от Марии.
- Я не должна была, сильно за тебя испугалась, - сразу покаялась девушка, вытаскивая руку из-под его одежды, снова крепко обнимая обеими.
Лем долго молчал, больше не терпя ее объятия, а постепенно смиряясь с ними, начиная нуждаться в ее тепле, как никогда раньше. Он не ждал ее извинений и не винил ее. Мария его наказала, испугавшись за него самого, не потому что он не выполнил работу, надоел или попался под горячую руку. Она может поступать, как сама решила.
- Делай со мной, что захочешь, - прямо так в слух и сказал.
Глава 13. Инструктор
Мария была строга со всеми тремя мужчинами, которым удалось с ней добраться до постели. Но серьезней остальных пострадал самый первый. Юриспруденция шагнула вперед самым неожиданным образом, брачные контракты переварились современным обществом, побурлили немного и трансформировались в договоры интимного характера. Проституция отрицалась и преследовалась, однако каждый мог принять на свой счет содержанку или жигало, если позволяли средства. Сторонам спокойней, когда условия обозначены изначально и по пунктам. Почивший в бозе старый, добрый институт брака, мгновенно возродился из пепла, словно легендарный феникс. Он на несколько порядков выгоднее гражданских договоров, где черным по белому прописывались вознаграждения и алименты родившим женщинам за каждого ребенка, а вскоре в них начали учитываться и последствия родов, в виде вреда здоровью. Таких долгосрочных контрактов с обязательствами на всю жизнь, мужчинам-содержанцам не видать, зато их сделки изначально дороже и единоразовые выплаты огромны.
Нижнему классу по-прежнему безразличны забавы богатеньких, они привыкли по старинке, поставляя родной стране новое население. Высший и средний классы полностью погрязли в договорной схеме, благодаря которой по итогу отношений можно остаться вовсе без штанов, попасть в кабальное рабство, схожее с бесконечной ипотекой. Выяснилось, что любовь обходится много дешевле и женитьба не такое страшное мероприятие.
Склад характера не позволял Марии пустить потерю девственности на самотек, она читала и смотрела, она изучила свое тело вдоль и поперек. На второй день после восемнадцатилетия она открыла каталог на специализированном сайте, и начала выбирать себе мужчину, идеально, на ее взгляд, годящегося в первые любовники. Более сентиментальная Аглая знала и отнеслась к ее затее скептически, высказавшись вслух ровно один раз. На Марию ее речь впечатления не произвела. Она выбрала пятерых кандидатов, поехала в столицу, чтобы встретиться с ними всеми и посмотрела их за три дня, решив сильно не торопиться. Понравился ей второй, но вида она не подала, продолжив собеседования, на одного, слишком напористого, пришлось подать жалобу. Подписала довольно щедрый контракт, на пределе своих тогдашних финансовых возможностей она с Семеном, старше себя на двенадцать лет. Ее пленили мягкое выражение его глаз и приятное обхождение. Он ей уступал, несмотря на разницу в возрасте и это именно то, что требовалось.
Из-за неопытности и проистекающей из нее неуверенности в своих силах, ставившая контроль превыше всего Мария, была с ним слишком холодна и довольно часто откровенно жестока, о чем начала жалеть только после их расставания. Они провели вместе ровно год, предусмотренный контрактом. Мария заставляла Семена сценарно, на многих страницах расписывать планы их встреч, безжалостно высмеивая и правя их прямо у него на глазах. Она не жила с ним вместе, частенько не приходила на встречи, не предупреждала, не отвечала на звонки и сообщения, пока ей самой не хотелось. Она относилась к нему, как к инструменту в опытах над своей чувственностью, не принимая его во внимание. Ее раздражали его оргазмы, нужно было ждать новой волны возбуждения, чтобы испробовать новую позу или технику, и она частенько запрещала ему кончать в своем присутствии неделями, месяцами. Однажды, за непослушание она пробила ему степлером тонкую кожицу рядом с мошонкой, в последний момент отказавшись от яичка. Потом помогла вытащить скобу и продезинфицировала точечные ранки, но не снизошла до рыдающего от пережитого страха и боли мужчины, перенеся его страдания практически равнодушно. Женщины знают толк в психологическом насилии, на этом поле с ними мало кто сравнится из мужского пола, они изощренно мучают душу, опираясь на самые малые физические воздействия или обходясь вовсе без них.