- Ладомир! – услышал, вынырнув на поверхность, повернул голову в сторону берега и сам удивился, как далеко находились друзья. Отсюда они казались совсем крошечными.
А чья это темная голова мелькает почти рядом? «Конечно, Эрл, волнуется, словно я маленький», - подумал мальчик, но досады не было. Эрл делал свое дело и выполнял его хорошо.
- Ну, как? – спросил воин.
- Здорово! – Лицо Ладомира лучилось счастьем. – Кажется, я увлекся.
- Я тебя понимаю, - кивнул Эрл. – И сам скучал по всему этому, я ведь тоже люблю море.
- Пожалуй, пора к берегу, - засмеялся мальчик, - я проголодался. Вот только еще разок нырну.
На берегу их ждали восторженные приятели.
- Ты что, сродни морским духам? – удивлялся Владек. – Вот уж не думал, что так плаваешь! Если бы не Эрл, куда бы ты заплыл?
- Не знаю, мне кажется, я мог бы жить в воде несколько суток, - пожал плечами Ладомир. – Я как будто домой попал, понимаешь?
-У тебя дома тоже море? – удивился Владек.
- И море, и озеро… - Ладомир отвернулся, врать другу не хотелось, а рассказать о себе он не мог. Пока не мог.
Владислав пристально посмотрел на друга, и, словно, уяснив что-то для себя, кивнул:
- Ты сам расскажешь мне, когда сможешь, да? А пока пошли в лагерь, есть охота.
- После купания всегда так, - улыбнулся Ладомир.
… Тихая Гавань встретила князя Тура и его воинов шумом и гамом приморского портового города. На выбеленных солнцем улочках кипела жизнь. Тут совершались торговые сделки, мелькали белые, смуглые и даже черные лица, слышался говор на всех языках Ойкумены. В порту было тесно от множества гребных и парусных кораблей. Здесь видали гостей с разных концов света: от снежных гор далекого востока до песчаных равнин южной пустыни, от суровых бесплодных тундр севера до густых влажных джунглей тропиков. Здесь торговали зерном и солью, железом и благовониями, диковинными фруктами и кожей, искуснейшими творениями людских рук и плодами со всех концов земли, и еще рыбой, мясом, драгоценностями, тканями, коврами, лошадьми, дикими зверями и … рабами. Ладомир впервые увидел невольничий рынок и был потрясен. Он, никогда не знавший принуждения, представить себе не мог, чтобы людей могли выставить на продажу как скот. То есть, он знал об этом, слышал и о рабах, но воочию увидел впервые. Их было несколько сотен: мужчин, женщин и детей, Стариков почти не встречалось – они не выдерживали адский путь через пустыню и море. Рабы были всех цветов кожи, но их объединяло какое-то общее выражение безысходности на опущенных долу лицах. Одинокие, бесправные, в чужой стране…
- Откуда они? – спросил мальчик Эрла.
- Военная добыча, часть попали в плен к пиратам, а некоторые – полон степняков. Тут есть и земляки Тура.
- Что с ними будет?
- Женщины - в гаремы и прислугой, мужчин на галеры, а дети…
- Что дети?
-Тех, кто постарше – работать, а малышей можно сделать воинами. Идеальные бойцы – ни родины, ни семьи, всем обязаны хозяевам.
- Но они, возможно, будут вынуждены воевать против своей страны!
- Они не узнают этого. Встретятся лицом к лицу с братом или отцом и убьют его.
- Ужасно. Почему люди так жестоки?
- Это жизнь. Если хочешь, судьба. Так бывало всегда почти у всех народов.
- Но у нас не так, и в стране Тура тоже.
- Да, мы обошлись без рабства. Конечно, жизнь у простых людей тяжела, но у них есть права, их нельзя убить или продать, во всяком случае, явно.
Стоящий возле своего живого товара смуглый толстощекий купец подошел поближе к воинам.
- Купите слугу, молодой господин, - подобострастно улыбнулся он.
- Нам не нужны слуги, - бросил Ладомир.
- Тогда юную девушку для утех, а? – сладострастно прошептал продавец. – Вот, советую, - он вытолкнул вперед совсем юную рабыню.