- Почему не спрашиваешь, зачем мы туда идем? – удивился Улаф.
- Думаю, нас хотят нанять для помощи в борьбе против Вестландии, - рассудительно ответил юноша.
- Верно, - прищурился Улаф. – Кто ты, парень? Два года я пытаюсь решить эту загадку, но проще открыть дюжину устриц голыми руками, чем выудить из тебя хоть пару слов о прошлом. Или ты и сам не знаешь о себе ничего? Иногда мне кажется, что ты незаконнорожденный сын самого императора Островной империи или переодетый королевич. А знаешь, принцу Александру, сыну убитого Эдуардом Ричарда было бы сейчас столько же, сколько и тебе.
- Я приму это к сведению, Улаф, когда потребую себе вестландский трон, - усмехнулся Сандро.
- А я с радостью пошел бы на службу к юному принцу, если бы он был жив и если бы попытался вернуть отцовскую корону, - заявил Улаф. – Я за свою жизнь много совершил, парень. Крови на мне предостаточно, но я убивал и грабил только тех, кто, как паук, жирел за счет своих ближних. Хорошо бы на старости лет повоевать за правое дело…
- А если еще и хорошо заплатят, - подначил его Александр.
- За такое дело я бы и бесплатно пошел повоевать.
- И это я приму к сведению, Улаф, - рассмеялся Александр. – Смотри, не откажись от своих слов, как дойдет до дела.
- Да уже почти дошло. Ты ведь знаешь, что в Вестландии давно зреет недовольство правлением Эдуарда. Поборы все растут, а порядка ни в стране, ни на границах нет. Этот ублюдок только о своем брюхе и наживе думает. Вон тот облезлый кот уместнее бы выглядел на вестландском троне.
- Дымок вовсе не облезлый, - обиделся Александр, непонятным образом умудрявшийся в любом уголке, в который забрасывала его судьба, сводить дружбу со всей окрестной живностью, – и крысолов отменный, и потомство у него есть, не то, что у Эдуарда, - он погладил ластившегося к ногам кота и бросил на пол кусочек мяса.
- Вот-вот, я и говорю, что эта животина лучше вестландского владыки. Одним словом, несколько месяцев назад на юге страны вспыхнуло восстание. Сперва вроде бы ничего особенного, просто крестьяне нескольких деревень отказались платить королевским откупщикам подати, а самих сборщиков прикончили. Но к крестьянам на этот раз присоединились знатные люди. Поначалу все думали, что бунт легко усмирят, но не тут-то было – восставшие разбили сначала стражников, а затем и регулярные наемные войска (своих-то Эдуард не посмел бросить на подавление внутренней заварушки). С огромным трудом там удалось навести относительный порядок, нескольких крестьян повесили, но главари и большая часть знати сбежали к герцогине Рундштедтской, и та их не выдала. Говорят, среди беглецов есть немало близких родичей короля, не хватает только их беспутного предводителя Генриха и самого принца.
- Где же они?
- Ну, Генрих уже слишком стар, живет безвыездно в своем имении, но оба его старших сына там, только младшего, тоже Генриха, не хватает. Говорят, сгинул вместе с малолетним принцем пятнадцать лет назад.
- Куда сгинул-то?
- Да кто же знает? Одни говорят, что они погибли, а другие ждут, что объявятся в свой срок. Я же говорил, что принцу сейчас должно быть столько же, сколько тебе…
- А какова наша задача?
- Защитить Рундштедт с моря. Армия у них неплохая, но флот маловат против вестландского. Герцогство имеет в основном торговые корабли, всегда жило в мире с соседями.
- Что же сейчас ввязались в драку?
- Так ведь мать принца Александра была приемной дочерью герцога. Ныне правящая герцогиня Беренис выросла вместе с Анной и считала ее сестрой. Кому, как не ей, вступиться за врагов убийцы сестры. Однако, тут и торговый интерес замешан.
- А Анна точно погибла?
- Говорят… Где же ей быть, если до сих пор не объявилась, значит лежит вместе с королем Ричардом.
- А я слыхал, что королевы после битвы в замке на Черном озере так и не нашли…
- Что-то ты больно много слышал, парень. Откуда такая осведомленность?
- Да мало ли что услышишь во время попоек и ночных откровений.