— Защищаю то, что принадлежит мне, как ты уже знаешь.
— Ну, конечно, — я покачала головой. — Думаю, мы с тобой закончили.
— Да, с тобой покончили, — прорычала она.
Я слишком поздно заметила умысел в её взгляде. Она вскинула руки, и светло-зеленая магия вырвалась из них и опоясала моё горло. Она сжала руки в кулаки, и магия стянулась как пальцы вокруг моей шеи, перекрыв мне воздух. Я попыталась уцепиться за невидимые пальцы, но хватать было нечего.
Дарьях закряхтела, и я увидела, как напряглось её лицо от использования такого объема магии. Она довольно быстро выдохнется, но до или после того, как я умру?
Я завела здоровую руку и ударила её со всей силой, что смогла в себе собрать. Её голова запрокинулась назад, и я услышала, как треснула кость, когда она отлетела назад. Она жестко приземлилась в нескольких метрах от меня, и я стала глотать воздух, как только магия вокруг моей шеи исчезла.
Я зашагала к фейри, которая распласталась на тротуаре. Её губы были окровавлены, а взгляд, полный страха и потрясения, был устремлен на меня. Она небрежно использовала слишком много магии и теперь была полностью в моей власти.
— Я… королевских кровей, — заикаясь, произнесла она, заплевав кровью белый топ.
Я стояла, возвышаясь над ней.
— Будь ты сама Королева Благих, мне плевать. Ещё раз подобным образом подойдёшь ко мне, и я защелкну на тебе наручники так быстро, что твоя королевская голова кружиться будет целую неделю.
Меня подмывало надеть на неё наручники сейчас, но я не знала, что сделает с ней железо в её текущем состоянии. Оставив её на земле, я вернулась к крыльцу. На верхней ступеньке я оглянулась. Она всё ещё лежала, слишком слабая, чтобы подняться. Я выругалась парой ласковых слов и, вытащив из сумки телефон, набрала номер.
— Ангел, — произнёс Фарис, и я услышала ухмылку в его голосе.
В эти дни, будучи полностью исцеленным, он был более энергичным.
— Мне нужна услуга.
Я не стала тратить время на выговор в его адрес за использование этого прозвища.
— Всё что пожелаешь. Что за услуга?
Я наблюдала, как Дарьях безуспешно пыталась сесть.
— Такая, о которой ты не можешь рассказать Лукасу.
Ещё мне не хватало объяснять ему, что его потенциальная пара пыталась убить меня.
— Осмелюсь спросить почему?
— Я скажу тебе, когда ты приедешь ко мне, — я подвигала больной рукой, и прикусила губу, когда боль снова прострелила плечо. — И если ты сможешь побыстрее, я буду крайне признательна.
Я закончила разговора и посмотрела на Дарьях, которая по-прежнему лежала там, где я оставила её. Вздохнув, я подошла к ней и подхватила её под руки и подняла на ноги. Она была такой слабой, что не могла идти, и мне в прямом смысле пришлось тащиться её к зданию и усаживать на ступеньки. Я осталась стоять на тротуаре, присматривая за ней. Она же испепеляла меня убийственным взглядом. Я не стала говорить ей, что она теряла зря время. Она была далеко не самая ужасающая фейри, из тех, кого я уже повстречала.
Через двадцать минут, когда к дому подъехал серебристый внедорожник и остановился передо мной, я была удивлена, увидев одного из вышеупомянутых фейри.
— Я думала Фарис приедет, — раздраженно сказала я.
Фаолин обошел внедорожник. Как обычно с недовольным лицом.
— Я был ближе. Он сказал, что тебе надо оказать услугу, которая требует некой секретности.
— И ты тут же примчался.
— Я не нарушил ни одного скоростного ограничения, — он бегло, но внимательно осмотрел меня. — Не похоже, что ты умираешь от потери крови. Что за проблема?
Я шагнула в сторону, открыв ему вид на то, что было за моей спиной. Его брови поползли на лоб.
— Дарьях, а что ты тут делаешь? — он задал вопрос тем самым резким тоном, от которого я обычно съёживалась.
Я успела заметить ответную вспышку страха в её глазах.
Она не ответила, и он бросил на меня вопросительный взгляд.
Я пихнула руки в карманы.
— У нас с ней возникло небольшое недопонимание, но мы всё уладили. Думаю, она слишком долго пробыла в нашем мире, и ей надо вернуться домой на подзарядку.
Фаолин нахмурился ещё больше, но ничего не сказал. Он подошёл к Дарьях, поднял её на руки и отнёс к машине. Я открыла ему дверь, и он усадил ее на пассажирское сидение.
Он закрыл дверь и, обойдя машину, остановился у водительской двери.
— Он должен знать об этом.
— Ты знаешь об этом.
Едва заметная улыбка коснулась его губ, и он кивнул мне, открыл дверь и сел в машину. Этот короткий обмен репликами стал самым многозначительным разговором, что у нас когда-либо был, и самое сдержанно извинение, которое я, вероятно, когда-либо получу от него за все то, что случилось у Рогина. Меня это вполне устраивало.