– А ну пей! – Оля свободной рукой оторвала Сашину голову от спинки дивана, и поднесла стакан к Сашиным губам. – Пей! А ну пей, дурилка! А то два дня с головной болью проваляешься! Пей, кому говорю!
Саша чуть приоткрыл рот, позволив жидкости протечь внутрь. Да пьёт он, пьёт, чего орать-то? Чтобы не захлебнуться сделал глоток. О боже, гадость-то какая! Саша опустил глаза, и увидел в стакане остатки таблетки. Маленькая чешуйка весёленького салатового цвета носилась по поверхности в стае пузырьков, быстро растворяясь. А вкус… ох, наверно керосин вкуснее. Что-то кисло-горькое, да ещё и ацетоном воняет. Саша даже нашёл в себе силы замычать и попытался мотнуть головой, но вредная Олька крепко прижала Сашин затылок, не давая ему откинуться назад, и посильнее запрокинула стакан. Когда последние капли вылились в совершенно опечаленное Сашино горло, у Саши уже даже хватило сил ругнуться в три загиба.
– Запить дай…
– На. – Ольга взяла с тумбочки очевидно припасённую заранее чашку, подала Саше. Саша сделал маленький глоток – вроде вода. Выпил до донышка, вернул стакан Оле. Та изучающе смотрела на него.
– Обратно не лезет?
Саша прислушался к организму. Нет, выскочить обратно это гадкое пойло вроде не собиралось. И мерзкого привкуса во рту не осталось – вода всё смыла.
– Да вроде нет. Что это за мерзость была?
– Что надо – то и мерзость. Правильная мерзость, чудо фармакологии. Потом спасибо скажешь.
–Такую фармакологию надо извести под корень в рамках уничтожения химического оружия… – беззлобно пробурчал Саша, скинув ботинки, и укладываясь на диван уже во всю длинну. Интересные превращения происходили в организме. Силы вроде возвращались, по телу растекалось приятное искрение, зато перед глазами начинали плавать забавные такие розовенькие пятна. Облачка – белокрылые лошадки…
Саша проснулся и сразу вскочил с с дивана. Тело требовало действий, а вот на душе было как-то странновато. Вчера… хмм… вчера? Вчерашний день вспоминался с трудом, фрагментами. И фрагменты эти никак не вязались с нынешним прекрасным самочувствием. Случалось Саше за уже довольно длинную жизнь напиваться и до зелёных чёртиков, так чтоб утром с похмелья было жить страшно, и вчерашние эписторали не помнились вовсе. Как в том фильме : »Товарищ прапорщик, а вы помните как Вы вчера товарища генерала за погон укусили?». А сейчас почему-то отсутствовало желание вспомнить, любой ценой заполнить мучительные пробелы – вместо этого было простенькое чувство что случилось что-то хорошее. Как после интересного сновидения, когда сон уже забылся, а ощущение чего-то славного осталось. Да и самочувствие должно соответствовать вчерашнему перепою, а сейчас Саше хотелось двигаться, пробежаться, или просто порыгать на месте. Только во рту странный металлический привкус, как будто туда копеек насыпали.
Итак, вчера… Вчера Саша познакомился с какой-то умопомрочительно красивой девчонкой… Так? Саша повернул голову, втянул воздух. Плечо пахло той самой непередоваемой комбинацией духов и женской кожи. Угу. Девчонка – соответствует. Была, значит, девчёнка. То, что Саша стоял сейчас совершенно голый – тоже, в общем, гипотезу о девчонке частично подтверждало. Итак, значит – девчёнка, и что дальше?
Саша машинально бросил взгляд на диван, как будто он мог девчёнку до этого не заметить – проглядеть, перемахнуть через неё неглядя, с дивана вставамши. Женских вещей в комнате тоже не было. Саше на миг стало невыносимо стыдно – что же это он, позвал девушку в гости, а сам заснул, та и ушла в обидках?
Стоп!!!
В голове моментально прокрутились жуткие истории из криминальных хроник тогдашнего времени, про всяких лохов – вроде Саши. Лохов, которые знакомились с красавицами, выпивали водочки, щедро замешаной на клофелине, а потом находили себя до гола обчищенными. Именно – до гола! – Саша вспомнил что стоит посреди комнаты голышом, и шагнул, вернее – даже скорей прыгнул к своей одежде. Про себя отметил ещё одно несоответствие – дело в том, что за пять лет досыта насладившись уставным порядком, когда в казарме всё было выглажено, выровненно и единообразно покрашено, Саша стал неряхой в мелочах. Например, одежду, которую не надо вешать в шкаф, он просто скидывал кучей на стуле. А сейчас джинсы были аккуратно сложены, и пиджак опять же – не в шкафу (куда Саша его обычно вешал), а на спинке стула висит. И ботинки под стулом стоят, а не в прихожей, где, кстати говоря, им бы – самое место.
Рванул бумажник из кармана джинсов. Деньги в бумажнике были. Было их даже больше чем ожидалось – столько, сколько он взял с собой, минус сумма, предполагаемая для складчины на встречу одноклассников. Угу, верно, он ведь вчера с одноклассниками встречался, а потом с Аннушкой заходил в кабак. Точно, был кабак – там-то он вероятно с девчёнкой и познакомился. Ну да, там и познакомился. А Аннушка познакомилась с каким-то лысым типусом… А Саша – с Олей. Угу, «Оля» – девушку звали Оля. Саша попытался вспомнить лица – не получилось. Снова посмотрел на бумажник – несколько тысячных рублёвок и резервная стодоллоровка. Даже не разменянные. Что же он, в кабаке не расплатился? Или ещё хуже – расплатился карточкой, но чаевых не оставил? А вот и карточка кстати – целёхонька… Так или иначе – деньги в бумажнике клофелиновую версию однозначно опровергали.