− Извини, я не хотел тебя обидеть.
− Ты хотел мне что-то сказать? − спросила она.
− Мой командир назвал меня предателем. − ответил Джерис. − Я не знаю, что мне делать и поэтому пришел к тебе.
− Ланеро. − произнесла Лаймиринга. Из темноты вышел какой-то серхед и подошел к ней. − У нас есть возможность принять новых жителей?
− Возможность есть. Надо только дома построить новые.
− Они будут с нами, Ланеро. Джериса я уже давно знаю. Только одно условие, Джерис.
− Какое? − Спросил он.
− У нас действует иной закон, нежели на Серхе. Вы должны его принять. Он был бы установлен и на равнине, если бы ваши командиры не захватили там власть.
− Я должен узнать, что это за закон.
− Ты узнаешь. И его должны узнать все твои солдаты. А потом, я отвечу на вопросы, которые у вас возникнут. А если что-то вам в них не понравится, вы сможете внести поправки к закону на рассмотрение конституционной комиссии.
− Это не слишком? − спросил Джерис.
− Нет, не слишком. Новая жизнь требует новых законов. По старым ее не построишь. И еще, Джерис. У меня есть команда отличных ребят. Я думаю, ты мог бы их принять в свое подразделение.
− Да, но куда? Все экипажи истребителей укомплектованы. В некоторых бойцов даже больше чем нужно.
− Об этом не беспокойся. Они придут со всоей машиной. Кстати, она поновее, чем ваши КМ-11.
− Если так, то я их приму. − Ответил Джерис.
− Ну что же, в таком случае, вы можете располагаться здесь, а завтра решим, где строить новые дома и что делать дальше.
− Ты в них уверена, Лайми? − Спросил Ланеро.
− Запомни одну истину, Ланеро. Ты должен верить каждому, если у тебя нет никаких доказательств что ему нельзя верить.
− Это легко сказать.
− Учись. − Ответила Лаймиринга. − До завтра, Джерис.
− До зватра. − Ответил он.
Утро было ясным и тихим. Теперь все могли пройти к прилетевшим машинам и вскоре было решено начать строительство. Серхеды получили книги с законом и через несколько дней состоялось собрание, на котором Лайми отвечала на их вопросы. К концу лекции все были убеждены, что новый закон действительно был тем законом, который мог дать серхедам новую жизнь, свободу и спокойствие за себя.
− Получается, что мы можем сами выбрать себе командира? − спросил кто-то из солдат.
− Не путайте гражданское правительство и армейское командование. − Ответила Лаймиринга. − В армии жесткая иерархия и дисциплина необходима для выполнения ее задач. А тот, кому она не нравится, может просто покинуть армию и пойти работать туда, где ему нравится.
− А если нигде не нравится работать.
− Тогда, не работай. Но и не проси никого, что бы тебе платили за безделье.
− Значит, если я не хочу что-то делать, я могу отказаться?
− Отказаться ты можешь. И после этого можешь быть уволен.
Известия, приходившие с равнины, не могли никого порадовать. Там была установлена жесткая власть. Через несколько недель в ущелье появились люди и вскоре стало ясно, что это были те, кто желал уйти от насилия и поселиться в горном поселке.
Их приняли. Снова было строительство, поселок вырос, а из долины продолжали приходить беженцы. Их принимали, давали им работу и место, где можно было строить дома и жить.
В поселке проживало уже более пятисот серхедов…
− Разумеется. − ответила Лаймиринга. − Армия должна служить народу. Но ее внутренняя структура, это дело военных. Они обязаны только соблюдать основной закон.
Раздался сигнал окончания лекции и в аудитории послышался шум.
− На сегодня все, господа.
Лаймиринга прошла к выходу и направилась к своему кабинету. Около входа ее ждали двое серхедов.
− Полиция. − сказал один из них, показывая свое удостоверение.
− Я вас слушаю, господа.
− Может, мы пройдем туда? У нас длинный разговор. − сказал полицейский.
Лаймиринга вошла в свой кабинет и двое серхедов вошли туда за ней.
− Итак… − сказала она, усаживаясь за свой стол. − Садитесь, пожалуйста.
Они сели в стоявшие рядом кресла.
− Мы проводили одно расследование и наткнулись на странный факт. − сказал полицейский. − Тридцать два года назад вы прилетели в эту колонию. Это так?
− Да, это так.
− И все эти годы вы преподаете в университете.
− Почти все. Сначала было три года, когда я не преподавала. Университета не было.
− Да, разумеется. Вы можете нам объяснить один странный факт?
− Скажите, какой.
− В то время, по всем свидетельствам вам было не меньше двадцати лет. На самом деле еще больше. Сейчас вам должно быть больше пятидесяти. Так?