-Она, они все... они уже большие, черт возьми.
Мы замолчали. Спорить дальше не было смысла. Разве может человек изменить себя, выслушав десять минут чьих -нибудь нотаций? У меня есть чувство вины ночами, мешающее спать, словно хлебные крошки на простынях. И оно сильнее, чем чужие убеждения.
В новостях говорили многое. Ученые строили догадки, люди нервничали. В интернете появились первые статьи о том, как найти с душой общий язык. И совсем не ради великой дружбы. Массовые не выходы на работу это лишь подтвердили.
-Ей богу,они, как в детском саду, все выкладывают!
-За 15 минут я разодрался с тремя друзьями из четырех из-за его болтливого языка!!!
-Я чуть не сгорела от стыда! Она клялась ему в любви прямо при его жене! Господи!
Такие мрачные интервью с экрана мне совсем не понравились. Я не был уверен, что при встрече с Лайнел, моя душа не откроет рта. Тогда все полетит к чертям. Ради счастья дочери я обязан с ним договориться.
И по всему миру начались переговоры. Они не всегда заканчивались в пользу человека, поэтому очень быстро по интернету разлетелась информация о способах управления душой. Мне пришлось освоить некоторые из них.
Например, чтобы заставить душу замолчать, первым делом нужно было усвоить, что источником голоса души являются твои собственные голосовые связки. Сперва я в это не верил, но потом стал замечать странное неприятное чувство в области глотки, которое возникало, когда душа начинала говорить. Словно кто-то "дергал меня за голос" или тянул за язык. Для того, чтобы душа не смогла воспользоваться способностью издавать звуки, человек просто-напросто с помощью разума подавал сигнал головному мозгу, который нес конкретную информацию - я не желаю ни с кем делиться возможностями своего тела. После этого я сразу начинал четко осознавать, что моя глотка -это моя глотка, а душа просто болтается рядом и не имеет к ней никакого отношения. Проще говоря, когда душа пыталась проникнуть в мою голову, чтобы позаимствовать голос, я силой мысли захлапывал дверь прямо у нее перед носом. Вскоре, я овладел этим мастерством в совершенстве.
Надо отдать должное моей душе. Он принял это спокойно, без паники, но почти перестал разговаривать. Сам. Без насилия с моей стороны.
Однажды я спросил его, что он чувствует, когда я заставляю его молчать.
- Словно я в тюрьме на пожизненном заключении. - ответил он. - И при этом так слаб, что не могу за себя постоять , и мне приходится подчиняться более сильным сокамерникам. Я послушный, и поэтому, когда они издеваются над другими, такими же беспомощными, или опускают их - я могу стоять рядом и смотреть. Иногда ради забавы они заставляют меня им помогать. И я помогаю. Потому что у меня нет выбора. Ты спрашиваешь, что я чувствую, когда ты принуждаешь меня молчать? Тебя когда-нибудь ставили раком? Не ставили. Но ты пытался себе это представить, я знаю.
После этого разговора мы стали тяготиться друг с другом еще больше. Но деваться было некуда. Мое психическое состояние с каждым днем становилось все хуже и хуже. Временами, я казался себе чудовищем. Но меня грела мысль - скоро все будет кончено. Какие-то пара месяцев, и моя дочь будет счастлива.
Коган.
Я опять проснулся с надеждой, что Спутанный исчез. Уже сорок восьмое утро подряд я с замиранием сердца подхожу к зеркалу. Но он всегда там. За моей спиной.
Я наскоро умылся и отправился на кухню, радуясь, что моя голова не болит с похмелья. Вчера мой организм вдруг устал, грубо завалил меня на кровать, силком вжал в неё и не отпускал до самого утра, пока я, покорный и сломленный, наконец, не выспался и не почувствовал себя нормально-функционирующим живым существом.
-Ты чего даже не здороваешься? - спросил я Спутанного, заметив, что сегодня он чернее шэйронвильских грозовых облаков. Он уныло выглянул из-за моего правого плеча и печально вздохнул.
-Когда мы пойдём в бар? - вопросом на вопрос ответил он.
-Тебе плохо, когда я не пью, да? - догадался я.
-Мне грустно. - Уголки его рта печально опустились.
-А что с тобой будет, если я совсем брошу пить? - Издевательски осведомился я.