Я отпихнул от себя Лилиан, но было уже поздно. Лайнел покинула бар.
Лайнел.
Я словно в лесу заблудилась. Сижу на потемневшем от сырости пне, ем дикую малину и уповаю на Господа Бога. Я слышу приглушенный волчий вой, и как скрипят размякшие от дождя стволы. Мне не страшно, просто тоскливо и до одури хочется найтись. Вернуться домой. Но что там, дома? Неужели в лесу хуже только потому, что в нем нет зеленых тапок и кровати, на которой я сплю?
Бьюсь об заклад, что поначалу всё заурядное население планеты решило, что произошедшее с нами сумасшествие - просто сон. Все шесть миллиардов девятьсот девяносто девять тысяч миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять человек. Все, кроме Ньюмана. Он - необыкновенный.
До свадьбы с Когом я из кожи вон лезла, пытаясь влюбиться. Хоть в кого-нибудь. Честно. Но у меня ничего не получилось. В большинстве случаев, мне хватало получасового общения, чтобы вместо симпатии начать испытывать к мужчине чувство лёгкого омерзения. Бог меня обделил. В моей сумочке маленьких слабостей, которую таскает с собой каждая женщина на земле, к сожалению, не оказалось розовых очков.
Мне нравился Рой, с виду сухой и невзрачный, но я чувствовала к нему что-то вроде химического притяжения. Это продолжалось ровно до того момента, пока он не разругался с барменшей Челси из-за пятидесяти центов сдачи, которые она ему якобы не додала. Ненавижу дотошных расчетливых мужиков.
Все разговоры Марка сводились к его обширным познаниям в области женской психологии. По его убеждению, любая женщина в глубине души готова вступить в брак даже с ходящим под себя стариком, лишь бы он в достаточной мере содержал её. Он искренне считал, что каждая из нас готова закрывать глаза на измены, рукоприкладство и отталкивающую внешность своего избранника в обмен на достаточную финансовую компенсацию данных неудобств. Пришлось отказать ему, сославшись на его финансовую несостоятельность.
-Ты разоришься, оплачивая всё, на что мне придётся закрывать глаза в наших отношениях. - Заявила я и выставила его вон из своей жизни.
Честно говоря, не смотря на то, что я отказала ему, в глубине души его суждения не казались мне такими уж оскорбительными. Люди продают за деньги себя и свои услуги. Кому-то нужны финансы, а кому-то то, что можно на них купить. Но отчего-то Марк считал меркантильными только женщин, забывая о мужчинах, которые устраиваются в домах немолодых состоятельных подружек и облизывают их с головы до ног за содержание и подарки. Мужики тоже любят сидеть на шее. Да что уж там, каждый человек не прочь, чтоб его кто-то обеспечивал!
Прав он был или нет... Не важно. Мне просто почему-то показалось, что человек, который говорит и думает о таких вещах, не способен полюбить женщину. Я повела себя, как пафосная курица. Ну да и бог с ним. Найдет еще ту, которая будет внимать его речам с открытым ртом и с пеной у рта доказывать, что она-то уж точно не такая.
Эти парни, Рой и Марк, пробыли в Шэйронвиле недолго. Здесь нет места людям, которые думают о деньгах больше, чем они того заслуживают. Город просто выплевывает их, как вишневые косточки.
Мой коллега Джейк, на которого я возлагала свои последние надежды на любовь, поступил, как последний ублюдок, свалив на меня всю ответственность за сбой в системе нашей страховой компании. На совете директоров он, выпучив желтые рыбьи глаза, так убедительно обвинял меня в своей собственной оплошности, что мистер Сэммпл, наш гендиректор, рассмеялся и спросил у меня:
-Ты что отказала ему в грубой форме на глазах у всех?
Отвратительно. После Джейк долго извинялся, ссылаясь на то, что просто растерялся, но в кабинет совещаний не вернулся и правды Сэммплу не рассказал. Слава богу, сбой не повредил важные файлы. Мы отделались легким выговором, потрепанными нервами и отпусками, неожиданно сменившими даты с июля на ноябрь. В общем, полнейшими пустяками, но после этого случая, мужчины стали для меня чем-то вроде бракованной половины населения земного шара. В моём мозгу они рождались, росли и развивались лет до тринадцати, а потом их тела взрослели, покрывались волосами в нужных местах, обрастали мышцами, но мозги так и оставались на уровне взбесившегося от гормонов малолетки.