-От верблюда.
Он расхохотался и вдруг ни с того, ни с сего обнял меня и прошептал мне на ухо, обжигая хриплым дыханием:
-Сегодня в восемь жду тебя на развилке у пляжа. Будем куличики лепить, раз любовью не хочешь заниматься. Не забудь ведёрко и лопатку.
Он ушёл, не оборачиваясь, а я осталась сидеть на горячей от солнца лавке, с каждой минутой всё очевиднее проигрывая жгучему желанию пойти на эту чёртову пляжную развилку.
Вечером я явилась туда, намереваясь разнести в пух и прах весь его наглый пафос, но не успела и рта открыть, как он полностью обезоружил меня:
-Прости ради бога за это паскудное представление в парке. Разреши мне забрать все свои слова назад. Я так боялся, что ты не придёшь. Барменша из "Ночки" подсказала твое имя. Однажды я видел тебя там и просто пропал. Ничего интригующего. Все просто и банально. Как и мои подкаты, знаю...
Его руки дрожали, слова застревали во рту, он нервничал. Это покорило меня. Только его глаза, отрешенные и пустые, не вписывались в общий волнующийся и трогательный портрет. Мы неуклюже сели на песок, он открыл вино, а я, спустя пару дней, совершенно потеряла голову от захлестнувших меня чувств.
Когда, откуда ни возьмись, нарисовалась Нел (так я назвала свою душу), я испугалась. Но боялась я совсем не её. Меня огорчило, что она оказалась страшной, как позавчерашний салат, засыхающий на тарелке. Конечно, выйдя на улицы города, я поняла, что у большинства души даже уродливей моей, но сей факт утешал меня мало. Три дня я отговаривалась от встреч, ссылаясь на занятость и нездоровье, а сама мучилась бесплодными ожиданиями, что Нел все же похорошеет. Как оказалось, мои переживания были беспочвенны.
-Она просто перегорела, Лайнел. Когда в твоей жизни появится человек, который сможет вылечит её, она вновь станет светлой. -сказал Ньюман, заходя в мой рабочий кабинет на четвертый день с двумя чашками капучино. - Хватит бегать от меня. Я же не дурак.
Его душа носит маску молочно-белого цвета и никогда не снимает её. На мой вопрос "Почему?" Ньюман ответил просто - "Я не знаю". У меня нет причин ему не доверять. Когда-нибудь мы станем по-настоящему близки, и маска исчезнет. Это моё самое горячее желание, но я не хочу никуда торопиться.
На Шэйронвиль уже опустилась ночь. Когана снова нет дома. Шляется где-нибудь или пьёт в обществе потаскухи Лилиан. Мне всё равно. Я жду не дождусь, когда он уже к ней переедет вместе с этим грязным придурком за его спиной.
Нет, я не удивлена, что его душа именно такая. У многих внешне милых людей гнилое нутро. Любой дурак знает об этом. Теперь всем стыдно за эту видимую грязь, и они мечтают избавиться от неё, словно от почерневшего зуба, который мешает улыбаться во весь рот. Ай, да чёрт с ними со всеми.
Сегодня на мне красивое платье, сшитое из роскошного малбери цвета индиго, с узким подолом чуть ниже колен и открытой спиной. Великолепная вещь. И прекрасно сидит. С тех пор, как я познакомилась с Ньюманом, количество часов, проводимых мной в спортзале, резко увеличилось. Я и раньше занималась, но далеко не с таким рвением, как сейчас. Мне хочется быть красивой для Ньюмана снаружи и изнутри.
На первом свидании, он деликатно намекнул, что мне не обязательно делать макияж, чтобы нравится ему. Его привлекает естественность. Идеальный мужчина.
На улице похолодало. Я накинула палантин и, осторожно ступая по мокрому асфальту тонюсенькими шпильками, направилась в сторону бара, краем взгляда заметив, что не выключила освещение на втором этаже. Наплевать. О том, чтобы поставить особняк под сигнализацию, я даже не подумала. В Шэйронвиле воруют только стопки из бара и мужиков друг у друга.
История с проявившимися душами вселила в жителей города рождественское настроение. Уже целый месяц ночь является таким же активным временем суток, как и день. Люди шляются по улицам, толком не спят, бурно общаются, пьют среди рабочей недели и не выходят на работу. Реальность смазана, мы не ведаем, что творим. Я боюсь, что однажды проснусь и ужаснусь, вспомнив, что сделала со своей жизнью за эти дни. А самое страшное для меня - узнать, что Ньюман мне просто померещился.
-На удивление пусто сегодня. - обратилась я к Челси, войдя в бар. Мне всегда казалось, что все жители Шэйронвиля живут в огромном доме, а этот бар в нём - просто уютная кухня с теплым полом, дымящимся кофе и красным вином, где постоянно что-то жарится на плите и кто-нибудь да есть.