— Не будь таким мелочным.
— Это кто из нас мелочный?!
— Вы оба хороши, — буркнул Когане, слушая вялый спор друзей.
Ёсихико не нашелся с ответом и просто метнул в пушистую спину кислый взгляд. Ему хотелось, чтобы лис молчал, раз уж у него ни гроша за душой нет.
Какое-то время они шли по тротуару широкой улицы, затем свернули в переулок, и тогда Котаро, до того лишь слушавший упреки Ёсихико с ехидной улыбкой, заметил человека на перекрестке впереди.
— Хонока?
Ёсихико тоже перевел взгляд. Стоявшая на перекрестке старшеклассница как раз оборачивалась в их сторону.
На лацкане ее пиджака красовалась темно-синяя эмблема школы, серую ткань юбки покрывал узор из светло-зеленых и синих клеток, шею девушки прикрывал голубой шарф. Утонченное лицо ее казалось таким маленьким, что Ёсихико смог бы полностью закрыть его одной ладонью. Другими словами, девушка оказалась красива настолько, что Ёсихико даже потерял дар речи.
— Привет, — дружелюбно бросил Котаро, не замечая изумления Ёсихико.
Конечно, Ёсихико доводилось слышать, что Котаро поддерживает хорошие отношения с женами глав религиозных семей, но от мысли, что в его зону ответственности входят и школьницы, зависть начинала зашкаливать.
— ...Добрый день, — тихо отозвалась девушка по имени Хонока и коротко кивнула.
В следующую секунду она словно впервые заметила Ёсихико, и тот поклонился в ответ. Вместе с этим он ощутил, как вместо того воодушевления, что он ощутил в первую секунду, по спине пробежали мурашки. Глаза, украшенные длинными ресницами, пронзали его холодным взглядом, в котором не читалось и намека на улыбку.
— Сейчас холодно, не простудись, — заметил Котаро.
Хонока качнула головой и пошла дальше. Ёсихико ощутил, что она относится к ним каким-то странным образом — явно не дружелюбно, но и без неприязни.
— Кто это? — спросил Ёсихико, поворачиваясь к Котаро, когда Хонока достаточно отошла.
— Как это кто, она дочь главного жреца, Ёсида Хонока. Э, погоди, ты столько раз ходил в наш храм, но не видел ее?
— Может, и видел… но не запомнил.
Ёсихико горестно выдохнул. Храм Дайсю, он же храм Онуси часто кишел туристами, и помнить всех людей на его территории Ёсихико просто не мог.
— Ну-у, она в храм редко заходит. Живет далековато от него.
Они стояли на углу улицы и смотрели вслед Хоноке. Та шла с красивой осанкой, а холодный ветер покачивал ее блестящие черные волосы. Из-под школьной формы выглядывали хрупкие ручки, и кожа на них была такой бледной, будто девушка замерзала.
— У нее такой образ холодной красотки — почти не улыбается и не разговаривает. Впрочем, она и так хороша, популярности среди наших работников и послушников ей не занимать.
— ...Видимо, у жрецов на удивление много свободного времени.
Ёсихико бросил на Котаро подозрительный взгляд. Неужели они каждый день говорят о ней в обители богов?
— Можно нам хоть немного хотя бы временного утешения искать? В январе я видел множество жриц, пришедших к нам подрабатывать, но до сих пор среди них мне не попадались красотки, которые превзошли бы… — вдруг Котаро бросил взгляд на наручные часы и пробормотал “вот же черт”. — У меня ж нет времени с тобой гулять. Пока, Ёсихико.
— Э, стоять! Деньги отдай!
Ёсихико погнался за сбежавшим товарищем. Ему, как жившему на гроши бездельнику, эти несколько сотен иен могли оказаться жизненно важными. Однако фигура Котаро быстро скрылась за углом, а потом вовсе пропала с глаз.
— Ну он и быстрый!
Откуда у Котаро только взялась такая скорость, если его физкультура состояла разве что из подметания территории храма? Ёсихико, памятуя о затаившейся в правом колене бомбе, быстро сдался. Все равно он знал, где Котаро живет и где работает, так что бегать за ним не имело смысла, потому что иначе все кончится тем, что Ёсихико бездумно набегается и окончательно вымотается.
— ...Кстати, Ёсихико, — Когане, который почему-то поглядывал в сторону ушедшей Хоноки, принюхался к ногам Ёсихико. — То “карри”, о котором вы говорили, это что-то вкусное?
Ёсихико не ожидал услышать такого вопроса и окинул взглядом лиса, чья шерстка напоминала цветом пресловутый карри.
— Ну… вкусное, да. Наверное, мало кто из японцев скажет, что не любит карри. Вообще эта еда из Индии или откуда-то оттуда, но сегодня японцы уже переработали ее под себя и… — рассказывал Ёсихико, вновь зашагав в сторону дома.
Когане шел рядом и желто-зеленые глаза его блестели.
— Ясно. Вкусное, значит… И какой у него вкус?
— М-м. Острый.
— Что значит “острый”?
— Ну, это когда специй много. Бывает сладковатый.
— Невероятно! Еще и сладкий бывает?!