От него шарахаются все кроме Райана.
Иногда я думаю о том, почему он так ведет себя со своим отцом...И где его мама? Райан ничего не рассказывает мне о семье. Я бы хотела узнать его получше…Да что я несу? Стокгольмский синдром? Нет, это не про меня. Просто… он интересный. Как сложный ребус, который хочется разгадать. И эта его загадочность притягивает. Как магнит.
Но я же знаю, что за этой загадочностью может скрываться что угодно. Целый мир, в который мне, возможно, никогда не будет доступа. И все же, меня тянет туда, как мотылька на пламя.
Я ловлю себя на мысли, что начинаю придумывать оправдания его действиям. Глупо, знаю, но так хочется верить, что за этой маской скрывается что-то хорошее.
Иногда мне кажется, что я вижу проблески этой "хорошести". В его случайных улыбках, в том, как он «по-своему» заботится обо мне, в его страсти ко мне. Эти маленькие моменты дают мне надежду. Надежду на то, что за ребусом скрывается не монстр, а просто человек, нуждающийся в понимании.
Но потом я одергиваю себя. Хватит строить воздушные замки. Я должна быть реалисткой. Он – это он, а я – это я. И, возможно, наши миры никогда не пересекутся по-настоящему. Эта игра в кошки-мышки изматывает, но и затягивает одновременно. Я понимаю, что рискую влюбиться в иллюзию, в тот образ, который сама же себе когда-то придумала.
–...Значит, ты решил приютить эту девку? – я не очень четко слышала их диалог, лишь обрывками, но эти слова прозвучали как гром среди ясного неба.
– Отец! – жестко отрезает Райан, глядя на отца предупреждающе. – Не называй ее так. У нее есть имя!
На лице Бенедикта проскользнула ухмылка.
– И какое же? Не уж-то то самое, которое ты повторял в бреду? – мужчина саркастически смеется.
Повторял в бреду? О чем тут речь?
Райан сжал кулаки, по нему видно, что он старается не поддаться гневу.
– Не твое дело, как я ее называю, – процедил он сквозь зубы. – Главное, что она здесь, и я не позволю тебе ее обижать.
Бенедикт окинул меня презрительным взглядом, словно оценивая товар на рынке. От этого взгляда по спине пробежали мурашки.
– Что ж, посмотрим, надолго ли хватит твоего благородства, сынок, – Бенедикт шагает ко входу. – Не забывай, что ты – Райан Тайлер. И у тебя есть обязательства.
– Отец, ты перегибаешь палку, – громко бросает ему в спину Райан.
– Разве? Я только начинаю.
С этими словами он заходит внутрь, а Райан же продолжает стоять на месте, будто впал в ступор. Я не смело шагнула к нему и дотронулась до плеча.
– Райан...,- он отзывается на мой голос. Повернулся ко мне и смотрит такими глазами, что у меня сжимается сердце. Обычно в его взгляде читалась уверенность и дерзость, а сейчас передо мной стоит совершенно другой человек, уязвимый.
– Зайди внутрь, – просто попросил он. Попросил, а не приказал как обычно.
Я решаю не испытывать судьбу и делаю то, что требуется.
В доме воцарилась мертвая тишина, как будто из стен высосали всю энергию. Все на взводе. Я глазком заметила, как у прислуги подрагивали руки, когда та наливала чай мужчинам, которые расположились в гостиной на первом этаже. Они обсуждают то, что обсуждают деловые партнеры, но никак сын с отцом. Не желая суетиться под ногами я поднимаюсь к себе.
Жаль, наша вылазка сегодня не состоится. Чего бы я там не наговорила Райану, но выйти на улицу, пускай и с ним и со сворой охраны, я мечтала давно. До чего он довел меня, что я уже мечтаю глотнуть свежий воздух?
Я сидела на кровати, пытаясь придумать чем занять скуку, когда внизу послышался грохот. Сначала я не придала этому значение, но потом раздались крики.
Быстро спускаюсь вниз по лестнице и иду в гостиную, но шум доносится со стороны кабинета Райана. Там будто что-то ломают, что-то падает, звуки ударов. Любопытство и страх душит меня, поэтому слегка открыв дверь, я заглядываю внутрь.
– Да как ты смеешь, мерзавец? – Бенедикт весь красный от ярости, замахивается на Райана. Я вскрикиваю, чем выдаю себя. На меня тут же обращают внимание. – Что ты здесь забыла?
Разъяренный Бенедикт казалось не видит ничего. Его лицо перекосило от злости, а глаза стреляют молнии.
– ...П-простите...Я услышала шум…
– Лали, иди в свою комнату, – подает голос Райан. И я только сейчас замечаю его позади отца. Скула покраснела, как и разбитая губа, из которой течет алая кровь. Господи! Они подрались?
– После всего, что я тебе сказал, в тебе хватает смелости продолжать произносить ее имя? – кричит Бенедикт. – У тебя тридцать минут на то, чтобы отправить эту шлюху обратно.
Я просто ахаю в шоке. Райан встрепенулся...Меня назвали шлюхой...За какие заслуги? Я даже не спала с его сыном.