Мы обе вытянули вперед наши дрожащие сожженные пламенем руки и закрыли глаза, чтобы не видеть, что будет дальше, чтобы не ощутить момента, когда нашему падению придет конец.
А потом наших рук коснулась другая рука, и вместе с ней пришли ощущения и звуки, и запахи, и голоса.
— Вы справитесь, Голуб. Вы уже справились.
Миг — и падение прекратилось.
Небо все еще было красным и дрожало алыми каплями, но теперь я знала, что я не одна, и я чувствовала…
Твердое плечо, в которое уткнулась, дыша так тяжело, словно пробежала марафон.
Пальцы, которые я сжала так сильно, что стало больно даже мне.
Запах дождя и солнца от его кожи — благодаря импринтингу я чувствовала это даже сквозь ткань рубашки.
Это было реально. Он был реален, и он был здесь, со мной, по ту сторону красного экрана.
Я попыталась заговорить — и не смогла. Но я держала его за руку, а значит, все равно могла передавать, и мысль вырвалась из меня потоком, полным удивления, радости и страха.
— Что произошло? Почему ты здесь?
Спокойнее, Фаина, спокойнее. Приди в себя. Подумай о том, с кем ты сейчас говоришь, досчитай до тысячи и попробуй убрать из мыслей все то, что выдает тебя с головой.
— Вы блокировали воздействие, — сказал Вагнер так, словно не слышал моего вопроса. — Но из-за повышенной скорости транса вы успели создать блок дважды, и в промежутке ваш мозг все-таки успел принять микроудар.
Микроудар? Мне казалось, я приняла в себя «шестерку» как минимум. Ощущение было, словно по мозгу проехался красный паровоз.
— Почему я не могу говорить? Почему не вижу?
— Это преходящие последствия удара. Хилер уберет их, но только после того, как вы снимете блок. Нам нужно это сделать правильно, иначе вы дестабилизируетесь. Вы готовы?
Небо нахмурилось и потемнело, словно предупреждая. Я замерла, когда по экрану побежала еще одна трещина, и…
— Не могу.
— Нет. Нет, не так, — сказал Вагнер быстро, и я внутренне замерла — как в тот день, когда попыталась ослабить кинетический захват и чуть не уронила детей с высоты. — Послушайте меня. Если вы отпустите все это сейчас, волна-частица вызовет у вас шок. Вспомните, о чем мы говорили раньше.
Я помнила, и мои мысли сказали ему об этом почти сразу.
— Я поведу вас, как веду морталов, когда им нужно обрести контроль. Но вы должны слушать меня.
С неба закапал огненный дождь, и я закрыла голову руками, защищаясь от жгучих капель, и заозиралась вокруг, хотя бежать мне было некуда.
— Помоги мне, Денис, — сказала я прежде, чем смогла себя остановить. — Я не смогу сделать это одна.
— Я здесь именно для этого, — отозвался он почти сразу и одновременно вечность спустя. — Давайте, Фаина. Создаем раппорт. Ориентируйтесь на мой голос, вы сможете. Слушайте дыхание, подстраивайтесь. Мы это уже делали. Медленно. Спокойно. Медленно.
Тучи краснели, наливаясь свинцово-алым, и сквозь трещину на экране уже просачивался темный угрожающий свет. В пустом городе, окруженная безликими и безмолвными людьми, уставившимися в небо, я была одна — и все же уже не одна, потому что Вагнер стоял рядом, за моей спиной, держа меня за руку, хотя я не знала, реальность ли это или еще одна иллюзия.
— Сосредоточьтесь. Забудьте о том, что видите, думайте о том, что вы хотите сделать.
С экрана на землю текла потоком черная грязь. Огненный дождь превращался в ливень, красное полотно накрывало один за другим дома с щербатыми окнами — как в фильмах ужасов, только теперь я была героиней этого фильма.
— Я смогу.
— Вы сможете, — подтвердил Вагнер. — А теперь концентрируйтесь. Найдите якорь и зацепитесь за него. Создайте точку опоры.
Я протянула руку и ухватилась за торчащий из земли железный прут, и вторая Фаина тоже схватилась за него, упершись ногами в землю, как бегун перед стартом.
— Сделано.
— Хорошо. Теперь моделируйте транс. Не торопитесь.
Я наклонилась и подняла с земли осколок бетона. Он был по-настоящему тяжелым в моей руке, как будто я и правда его держала. Фаина рядом взяла еще один, и вместе мы с ней повернулись к экрану, который уже пузырился, гудел и дрожал, не в силах сдерживать то, что творилось внутри. Осколок становился все теплее и теплее, пока я собирала в него свои силы, и пусть это была просто иллюзия, она помогала мне сосредоточиться на том, что я должна сделать.