А нет, все нормально, никто защищать меня и не собирался.
— Мне буквально приходится припирать ее к стенке на каждой практике, чтобы она использовала телекинез в полную силу. Не знаю, в чем дело, но свободно она своей способностью пользоваться не готова.
— С антиперцепцией поначалу было так же, — заметил Вагнер совершенно безразлично. — Дайте ей время до конца триместра. Там решим.
— Ну так-то да, с Голуб у нас с самого начала проблемы, даже не удивлен, — прогудел Чесноков, а я стояла ни жива ни мертва и слушала самое честное мнение о себе, которое когда-либо слышала. — Но у Листьевой было так же. Сначала прямо гадкий утенок, а к концу года — оп! — и седьмая категория. Вы уже с ней работали, Айзанат Магомедовна?
— Да, уже довелось, — сказала та кисло. — Не идеально, но определенно здесь талант.
— Листьева и в самом деле талантливая, — продолжил директор воодушевленно. — Хоть поначалу было и не видно. Так что и ваша Голуб, Денис Николаевич, может оказаться самородком. И я хочу дать ей возможность заявить о себе, как-то проявиться. Дать ей шанс. Естественно, при условии, что она подпишет согласие на демонстрацию видеозаписи с Калиной. Она ведь отказалась наотрез.
— Я знаю, — сказал Вагнер все так же безразлично. — Она мне говорила.
— Вот поговорите теперь с ней вы, — Чесноков, похоже, намерен был гнуть свою линию до конца. — Расскажите о перспективах. Это же общероссийская конференция, это реальные работодатели, это возможность уже завтра получить первую заявку. Уж вас-то Голуб послушает. Она — ваш преданный фанат.
От смешка Айзанат мне захотелось провалиться сквозь землю.
— Ну хорошо, Петр Петрович, если она не согласится, я поговорю с ней, — сказал Вагнер, видимо, устав от спора. — А насчет самородка... Для того чтобы им стать, моему, как вы выразились, преданному фанату Голуб очень не хватает того, чего у вашей Листьевой даже с избытком. Уверенности в себе.
Я не стала больше слушать — прокралась мимо двери и почти побежала к выходу. Вышла из здания под накрапывающий дождь и несколько минут просто стояла на лестнице, пока сказанное эхом отдавалось у меня в голове.
Так вот какого они на самом деле обо мне мнения. Так вот что думает Денис Вагнер о своем преданном фанате Фаине Голуб, в присутствии которой на конференции психопрактиков он даже не видит смысла.
Я быстро пошла к метро, внутри у меня все кипело.
Значит, нет уверенности в себе. Значит, так и быть, «дайте ей время до конца месяца, а там решим». Ну уж нет, теперь я обязательно соглашусь и на эту конференцию, и на все, что предложит мне Чесноков.
Теперь я просто обязана согласиться.
Глава 3
— Ой, Фаина, мне сказали, вы искали меня? — окликнул Владимир Васильевич Левин, выглядывая мне навстречу. — Идемте. Какой-то вопрос возник?
Я кивнула и зашла в преподавательскую вслед за ним. Это было большое светлое помещение с холодильником, кофемашиной, удобными диванчиками и низкими столиками. Совсем не похоже на минимализм кабинета Вагнера и Аткинсона или вычурность директорского кабинета.
Владимир Васильевич был один — перемена только началась, и остальные преподаватели, видимо, еще не успели прийти. И я и в самом деле искала его — во всяком случае, интересовалась расписанием у Нестора, но дело было не связано с практиками и не касалось вопросов антиперцепции. Ну, почти.
— Садитесь, — Владимир Васильевич махнул в сторону диванчика и стола, на котором одиноко лежал белый лист. — Хотите кофе или минеральной воды?
Я покачала головой, но он все равно достал пластиковые стаканчики из шкафа и налил минералки себе и мне. Присев рядом со мной — я почувствовала еле заметный запах какого-то древесного одеколона, — Владимир Васильевич отодвинул листок в сторону. Я увидела «Согласие на обработку персональных данных. В.В. Левин».
— Петр Петрович-то вас уже вызывал? — спросил он, заметив мой взгляд.
— Да, — сказала я. — Вызывал.
Еще утром Чесноков передал через своего секретаря, что мне нужно срочно к нему зайти, потолковать по поводу конференции психопрактиков. Когда я срочно зашла, разливался соловьем битых полчаса, говорил почти то же, что говорил вчера при Вагнере, напирал на возможности и перспективы. Вот только была малюсенькая деталь, которую он озвучил столько раз, что на это нельзя было не обратить внимание.